«А над Брестом тишина такая,
Будто мир оглох
На той войне»
Роберт Рождественский
На тишину Бреста наверняка обратит внимание всякий гость, не только поэт. Это мирная тишина небольшого города. Она полна покоя, несёт отдых душе. Но вот заканчиваются городские дома, и за небольшой площадкой зелени открывается монументальный вход в Крепость, проходя через который, каждый услышит голос Левитана и «Священную войну». После этого снова становится тихо. Но возвращённая тишина уже не безмятежна, а полна мыслей, для каждого своих.
Те, о ком вспоминают в этом месте, не слышали ни сообщения Левитана, ни песни «Священная война». И то, и другое попросту появилось позже на несколько часов или дней, чем начался их подвиг. И тем не менее именно они первыми встали «на смертный бой».
На просторе Церемониальной площади, занимающей почти весь Центральный остров крепости, сегодня проводятся городские и памятные мероприятия. Несмотря на то, что вход из города свободный, а территория просторная и приятная, в обычный день людей вокруг немного. Здесь взмывает в небо стометровый обелиск – копия штыка винтовки Мосина, оружия защитников крепости. Железобетонные памятники цитадели массивны, в традиции советских мемориалов. «Жажда» и «Мужество» издалека кажутся рукотворными скалами. И всё-таки, если верить ещё одним словам Роберта Рождественского, подвиг нельзя вылепить в полный рост. Жажда и Мужество – пожалуй, именно то, что следовало запечатлеть здесь, то, из чего состояла жизнь в несколько далеких июньских дней.
В сердце Брестской крепости – здание инженерного управления. Когда-то оно было трехэтажным. В него ушли после первой контратаки красноармейцы во главе с Ефимом Фоминым, держали в его подвалах связь и оборону. Есть имена, которые у всех на устах в каком-то определенном месте, и имя полкового комиссара Ефима Фомина здесь одно из них. В бывшем дворе П-образного здания сейчас вечный огонь, руины стен вокруг покрыты слоем красного бетона. Быть может, это покрытие – средство для охраны памятника от внешнего воздействия, быть может – символ застывшей крови. Из той же брестской тишины спускается проникающая в душу задумчивая мелодия.
Если поднять глаза, можно увидеть здание, безусловно, со сложной судьбой. Храм, костёл и снова храм, красноармейский клуб и очаг самых ожесточённых схваток, переходивший из рук в руки ценой многих жизней. Виной всему его местоположение. Самое возвышенное место Цитадели, центральной части крепости, – идеально и чтобы любоваться белоснежной церковью, и чтобы простреливать территорию. Крепость как на ладони, и, глядя отсюда, невозможно не подумать и в то же время сложно представить, как бежать из казармы в казарму, как тянуться с берега в реку за кружкой воды.
В музее обороны Брестской крепости ход истории превращается в живые судьбы: в рассказы о внезапном горе и о настоящих чудесах посреди войны, в выкрики мужества, оставленные на камнях цитадели, в письма и фотографии. К концу экспозиции чёрный фон фотографий всё чаще сменяется на белый. Фон — это местный символ жизни и смерти на войне. Ещё один символ – сломанный, покореженный и подплавленный будильник. Почётное место в центре первого зала, посвящённого обороне крепости в 1941 году, он занимает благодаря тому, что стрелки его разделили военное и мирное время – он остановился в первые минуты Великой отечественной.
Крепость огромна, и Цитадель с её мемориалом – сердце её. Всего есть четыре острова, и у каждого свои герои. На Южном первыми пришлось принять удар врачам и раненым в госпитале, на Северном острове Восточный форт стал одним из последних очагов сопротивления. Недоумение врага, спустя месяц после официального падения крепости получавшего убитых и раненых в перестрелках с давно, казалось, уничтоженным противником относится именно к бойцам этого укрепления. Сегодня все части крепости, кроме центральной – не музей, а собственность города, и форты, до сих пор носящие следы обстрелов, явно обитаемы: из них доносятся звуки работающих инструментов и голоса. По-разному можно относиться к тому, что памятники истории используются с такой практичностью. Как бы то ни было, историческое значение этих мест не забыто: знаки памяти в виде гвоздички и ленточки на полуразрушенной стене дошли и сюда.
Здесь, вне центральной части крепости, так же тихо, как над всем Брестом, даже ещё тише, потому что кругом лес. Вокруг хорошо, но и вне территории музея гуляющих немного. Похоже, люди не приходят сюда просто погулять. И к этому тоже можно относиться по-разному. И всё-таки, пока людям что-то претит устроить пикник в крепости, несмотря на подходящий ландшафт, народная память будет жива. И пусть живёт здесь и тишина, спокойная и светлая.
Автор текста и фото: Евгения Ларина