О необходимости поворота России «на Восток» множество аналитиков говорили последние десятилетия, однако нулевые годы свидетельствовали об обратной тенденции вплоть до охлаждения Российско-Европейского диалога в результате событий на Украине, начавшихся в конце 2013 года. В данном контексте взаимоотношения с Китаем играют большое значение: принимая во внимание региональную роль КНР, для России она может быть как союзником, так и противником. КНР претендует на региональное лидерство не только в Азиатско-тихоокеанском регионе, но и становится одним из лидеров Евразийской интеграции. На данный момент, между Россией и Китаем сложились отношения стратегического партнерства, то есть в политическом плане эти две державы близки как никогда раньше. На повестке дня поворот России «на Восток», и раз об углублении сотрудничества с Поднебесной так долго и упорно твердили, не будет ли этот поворот значить, что наконец-то политически дружественные отношения можно будет закрепить и экономическим углублением сотрудничества?
«Несмотря на общность интересов, российско-китайские отношения пронизаны подспудным взаимным недоверием. Россия остро осознает усиливающееся экономическое и стратегическое превосходство Китая и опасается оказаться на обочине в ситуации, когда международную обстановку будет определять соперничество двух мировых сверхдержав — США и КНР. В свою очередь, Пекин рассматривает Россию не как равного партнера, а как державу среднего масштаба, порой склонную к неосмотрительным действиям в попытках остановить относительное ослабление своего влияния»[1]. Авторы данной выдержки еще в 2012 году писали о том, что в российско-китайских отношениях определенно существует дисбаланс. Несмотря на заключенный в 2001 году «Российско-китайский договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве», нельзя сказать, что между РФ и КНР возникли подобные отношения.
Детерминанты современной внешней политики Китая – это установка на выживание, национальные интересы и история[2]. На данном этапе, Китай быстрыми темпами растёт, даже несмотря на то, что некоторые экономисты говорят о преодолении пика на кривой Лаффета[3]. Установка на выживание определена десятилетиями войн и революций двадцатого века. Попирающие договоры и концессии со стороны развитых стран и оккупирующей Японии стали факторами, определяющими политику Китая. Именно данные детерминанты необходимо учитывать, выстраивая диалог с КНР. Во времена феодальной раздробленности, император государства Юэ также провозгласил своего рода «мирное возвышение», в конечном счёте, накопил достаточно сил и ресурсов и разгромил окружающие его феодальные образования. Этот исторический пример свидетельствует о том, что, несмотря на провозглашенную концепцию «мирного развития» ещё при председателе Ху Цзиньтао, России необходимо прибегать к этой исторической выдержке так же, как и американские игроки на фондовых рынках и владельцы крупных компаний прибегали к трактату Сунь Цзы.
Международная ситуация сложилась так, что у России не осталось выбора, и ей пришлось сфокусироваться на восточном регионе. Россия и Китай – это две державы, которым необходимо сотрудничать, все сферы общественной жизни которых требуют взаимодействия[4]. В политике в рамках треугольника США-РФ-КНР, России и Китаю необходимо соединить потенциалы для того, чтобы быть способными противостоять США[5]. В экономике Китай и Россия могут эффективно дополнять друг друга. Россия – страна с огромным количеством ресурсов, в первую очередь энергетических, которые ввиду высокой ресурсоёмкости производства Китая ему необходимы. Китай производит широкую линейку товаров, которые просто физически не могут быть сделаны в России. Однако внутренний рынок РФ сегментирован и заполнен не только китайскими изделиями. Российские товары доказывают свои преимущества перед китайскими аналогами в определенных отраслях, и, естественно, могут также иметь спрос на китайском рынке. Таким образом, если взглянуть на возможное экономическое взаимодействие, то не только у Китая есть рынок сбыта в лице России, но и российские товары могут также конкурировать с китайскими на рынках в самом Китае. Если обратиться к российскому рынку, то товары российского производства, такие как автомобили определенного сегмента (Камаз, Лада), одежда и обувь (Gloria Jeans, Sella, Be free, Ralf, Carlo Pazolini и так далее) успешно конкурируют с китайской продукцией. Помимо этого, конкурентоспособность проявляется в фармацевтике, секторе производства медицинского оборудования, вертолетостроении и авиастроении (Superjet). Однако существует ряд проблем, по которым основной статьёй российского экспорта является углеводородное сырьё, а не высокотехнологичные товары, имеющие сравнительное преимущество. Именно из-за плоской структуры российского экспорта в Китай, где на протяжении более 20 лет был увеличен удельный вес углеводородного сырья, Россия идёт на риски, осуществляя поворот «на Восток» к Китаю.
Проблема вымогательства hold up – неоинституциональный термин, используемый для ситуации, когда после произведенных специфических инвестиций ради уменьшения издержек (например, транспортных, инфраструктурных, инвестиций в человеческие ресурсы), сторона, не понёсшая их, всяческими методами пытается заключить новый контракт на выгодных для себя условиях с угрозой полного расторжения экономического сотрудничества. В таком случае, вторая сторона рискует потерять деньги уже потраченные на специфические инвестиции, что зачастую приводит к банкротству.
Китай во втором десятилетии XXI века, заняв прочную позицию мощной экономической державы и пользуясь своими конкурентными преимуществами, в первую очередь, дешевой рабочей силой, создаёт широкую сеть экономических отношений и ограничивает политические возможности стран, которые не учли важнейший фактор – возможность политического hold-up в рамках сотрудничества с Китаем. Именно из-за этой неоинституциональной проблемы сейчас у США в отношениях с Китаем связаны руки, потому что первые, совершив специфические инвестиции, уменьшающие издержки на производство, рискуют потерять значительные инвестиционные вложения. Так, Барак Обама даже провозглашал в своё время курс на релокализацию Американских фирм на территорию США из КНР.
Для Китая политический кризис на Украине – серьёзная возможность активизировать свою внешнеэкономическую политику в отношении России. В силу того, что сравнительный анализ выявляет явное превосходство китайской экономики на современном этапе, принимая во внимание подобную перспективу, нельзя исключать hold up со стороны Китая. Более того, китайцы ведут искусную внешнюю политику, ярким примером чего является проект «Сила Сибири» – совместный трубопровод, на строительство которого китайцы согласились, только заранее получив скидку на поставки газа в рамках соглашений. Подобные контракты расширяют инструментарий для использования hold up.
Международные институты, в том числе ВТО, по предложению Принстонских экономистов[6], могут решить проблему возможности hold up, однако, для этого необходимо участие и европейских стран, которые из-за событий 2013–2015 годов настроены негативно в отношении России.
Газовый контракт между Газпромом и CNPC на поставку в Китай 1,032 трлн куб. м российского газа в течение 30 лет обошелся России в $400 млрд[7], и был заключен на условиях, выгодных для Китая, что может оказаться минимально рентабельным для России. Соответственно, для того, чтобы компенсировать возможные убытки, необходимо участие китайцев в затратах на строительство самого трубопровода. Однако КНР, лоббируя свои национальные интересы, в первую очередь предлагает России выполнить обязательства, касающиеся непосредственно строительства газопровода[8], без поддержки Китая. Таким образом, можно легко прийти к выводу, что Поднебесная пытается не только открыть доступ к ресурсам, но и получить их по низкой цене, так как, очевидно, что из двух стран больше на реализацию проекта «Сила Сибири» будет потрачено Россией, а bargaining power[9] больше у Китая. Представляется невозможным верифицировать, является ли это ошибкой России в выборе партнёра или вынужденным сближением, потому что Россия и Китай, как упоминалось выше, друг друга отлично дополняют, и преодоление морального риска благоприятствовало бы росту экономик двух развивающихся стран.
Сближение России и Китая – процесс вынужденный, и, очевидно, что он послужит фактором усиления взаимозависимости между Китаем и Россией. Но как показывает практика, взаимозависимость не предотвращает конфликты, а становится отягчающим фактором, ещё одним рычагом давления, чему ярко свидетельствуют сегодняшние события в международных отношениях. Экономика России, важного поставщика нефтегазовых ресурсов в ЕС и импортера различных европейских товаров, сильно пострадала от санкций в виду взаимных эмбарго. Активная международная торговля – одно из проявлений взаимозависимости между государствами, и взаимные эмбарго, перекрывая поставки товаров, ставят экономическую безопасность стран под угрозу.
Рассуждая о масштабах экономических проектов Китая, предложенных в разгар прений между Западом и РФ, а именно «Экономический пояс Шелкового пути», «Азиатский банк инфраструктурных инвестиций», «Морской Шелковый путь», стоит обратить внимание на то, что в «Меморандум о взаимопонимании» AIIB уже входят 57 стран, половину уставного капитала которого согласился предоставить Китай[10].
До украинского кризиса моральный риск сковывал развитие сотрудничества России с Китаем. Также качественной кооперации мешает «голландская болезнь». Несмотря на перспективы, конкретных двусторонних договоров почти нет. Из-за ресурсной наклонности российской экономики китайские компании не стремятся заключать договоры на импорт каких-либо других товаров помимо сырьевых ресурсов. Ко всему прочему, новый «Шёлковый путь» может как включить Россию, так и не включить. Слабо представляется и участие России в AIIB, так как конкретные механизмы функционирования банка пока не оглашались, и невозможно пытаться даже прогнозировать выгоды от участия в нём и то, каким будет механизм сотрудничества России с другими членами Банка. Более того, прагматичные китайцы в последнее время все меньше и меньше обращаются к российским кредитным организациям. Данные показатели служат подтверждением того, что проблемы сотрудничества в рамках AIIB неизбежны.
Важнейшим итогом конфликта России, США и Евросоюза стало выдвижение Китая на роль ведущей Евразийской державы. Российско-китайские отношения ввиду усиливающейся взаимозависимости столкнутся с определенными противоречиями. Особенно они будут наблюдаться в связи с вопросами присутствия в странах Центральной Азии, так как там Китай имеет немалую долю влияния. «По статистике китайской стороны, в 1992 году общий объём товарооборота между Китаем и пятью центральноазиатскими странами составил лишь 527 млн. долларов США. В 2006 году он резко повысился до 12057 млрд. долларов США с ростом на 38,1% против аналогичного периода предыдущего года и установил исторический рекорд»[11]. Однако для РФ эта зона является приоритетной, так как, сохраняя контроль над ней, она сохраняет контроль над энергобезопасностью.
Таким образом, на макроуровне можно наблюдать высокую вовлеченность и курс на сближение, в том числе, в интеграционных проектах в Евразийском пространстве. Для Китая это целый ряд бенефиций и потенциальных выгод. Если перечислять их, то это:
- экономическое усиление за счет увеличения объемов и способов торговли с западными странами;
- усиление геополитических позиций в регионе Центральной Азии (учитывая сказанное выше, гарант энергобезопасности за счёт диверсификации энергоресурсов);
- возможности для hold up в отношении с Россией, благодаря российской ориентации на Китай;
- многополяризация международных отношений за счет роста политического капитала Китая;
- усиление Китая в военно-политическом плане, благодаря искусству китайцев «заимствовать» технологии.
К югу от России по всей постепенно возникает центр силы, что потенциально может быть опасно, но в результате сложившейся ситуации в международных отношениях данные риски представляют меньшую угрозу, чем исходящие от нарастающего конфликта с США и Евросоюзом.
Характер отношений между Россией и Китаем односторонний, для Китая, очевидно, в приоритете неконструктивное развитие обеих стран, а национальные интересы, которые в эпоху развития концепции «мирного возвышения» прекрасно скрываются искусной дипломатией Китая, в том числе, и харизмой самого председателя Си Цзинь Пина. Некоторые российские политики предполагают, что положение России в качестве сырьевого придатка КНР может стать причиной наращивания Китаем военного и стратегического потенциала[12].
Таким образом, в общей картине отношений Россия-Китай очевидны тенденции вынужденного сближения, которое несёт в себе огромные экономические и политические выгоды для Китая, несмотря на его неполное доверие к России, для которой это сближение – ослабление позиций в регионе Центральной Азии, рост возможной взаимозависимости, а, следовательно, морального риска, который непременно приведет к проблеме hold up. Однако данное сближение в рамках политического треугольника – сильный и вероятно единственный для России возможный ход для того, чтобы обеспечить защиту своих интересов после присоединения Крыма, так как противостоять невероятно сильной коалиции США-ЕС в одиночку Россия не смогла бы. Речь не идёт о том, что Китай благородно вступился за интересы России. Китайская политика достаточно мудра и гибка, и было бы совершенно неожиданно, если бы Китай вдруг занял чью-либо позицию в данном конфликте. Китай решил перехватить давно стагнированную инициативу Евразийской интеграции, а также не отказывается от экономического и политического сближения. Россия обеспечила себя в краткосрочной перспективе экономическим партнером, уменьшив зависимость от Европы. Однако, как сказал Дж. М. Кейнс «in a long run we all are dead», поэтому заглядывать в далёкое будущее бесполезно, пока хотя бы не появится малейший намёк на стабилизацию в международных отношениях, а на данный момент наблюдаются быстроменяющиеся правила игры.
Автор: Дмитрий Ву
[1] Петерсен А., Барышс К. Россия, Китай и энергетическая геополитика в Центральной Азии; Центр европейских реформ; Московский Центр Карнеги. — М., 2012.
[2] Китайский фактор в современных международных отношениях // http://www.synologia.ru/a/Китайский_фактор_в_современных_международных_отношениях
[3] Central Intelligence Agency. The World Factbook // https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/ch.html.
[4]Россия и Китай начинают десятки совместных проектов //http://vz.ru/politics/2015/5/8/574698.html
[5] Лузянин С.Г. Возвышение Китая как фактор мировой политики // Электронный журнал «Известия». №5. 2014.
[6] States Held Hostage: Political Hold-Up Problems and the Effects of International Institutions // http://www.columbia.edu/~ajc2241/WTO_4_12.pdf .
[7] Сила Сибири. Главные вопросы и ответы о «самом крупном строительном проекте в мире» // http://www.rbcdaily.ru/magazine/trends/562949993079848.
[8] Коцубинская М. Россиянскаяrbcdaily.ru/magazine/trends/56294999307984894999307 // http://top.rbc.ru/economics/21/05/2014/925291.shtml.
[9] Сравнительная возможность экономических агентов оказывать влияние друг на друга.
[10] Премьер Госсовета Ли Кэцян о вызовах, с которыми сталкивается Китай // http://inosmi.ru/world/20150418/227575514.html.
[11] Торгово-экономическое сотрудничество между Китаем и пятью центральноазиатскими странами обладает очень оптимистичными перспективами // http://www.sco-ec.gov.cn/crweb/scor/info/Article.jsp?a_no=94879&col_no=351.
[12] Петерсен А., Барыш К. Указ. Соч.
