Право собственности является одним из фундаментальных прав человека, оно признаётся и защищается не только национальным правом каждого отдельного государства, но и на наднациональном уровне. Важное место в системе международных договоров, защищающих право собственности, занимает Конвенция о защите прав человека и основных свобод[1](неофициальное название –Европейская конвенция по правам человека).

Конвенция была принята в 1950 году и вступила в силу 3 сентября 1953 года. Её главным положением, содержащим гарантию имущественных прав физических и юридических лиц, является статья 1 Протокола № 1[2], которая сформулирована следующим образом: «Каждое физическое или юридическое лицо имеет право беспрепят­ственно пользоваться своим имуществом. Никто не может быть лишен своего имущества, иначе как в интересах общества и на условиях, пре­дусмотренных законом и общими принципами международного права.Предыдущие положения ни в коей мере не ущемляют права госу­дарства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представ­ляются необходимыми для осуществления контроля за использовани­ем собственности в соответствии с общими интересами или для обес­печения уплаты налогов или других сборов или штрафов».

Анализ прецедентной практики Европейского суда по правам человека (далее – ЕСПЧ) показывает, что используемое в тексте Протокола понятие «имущество» (possessions) обладает автономным значением и не ограничивается только правом собственности на материальные объекты. Суд, в частности, признал, что гарантии ст. 1 Протокола № 1 распространяются и на такие специфические объекты, как:

  • суммы, присуждённые окончательным и обязательным судебным или арбитражным решением[3];
  • право на возмещение экспортного НДС[4];
  • право на возмещение излишне уплаченного налога[5];
  • лицензии на осуществление хозяйственной деятельности или оказание определенных услуг[6];
  • клиентуру и деловые связи фирмы[7];
  • доменное имя[8];
  • право на акцию[9];
  • право на занятие рыбным промыслом[10] и другие.

Понятие «имущество» (possessions) обладает автономным значением и не ограничивается только правом собственности на материальные объекты.

Все эти объекты, по мнению ЕСПЧ, могут быть уподоблены праву собственности и составляют экономические активы. Каждый из этих частных примеров не будет рассмотрен отдельно, в данной статье будет лишь выделены некоторые общие закономерности, отражающие специфический подход ЕСПЧ.

Итак, по смыслу ст. 1 Протокола № 1 можно выделить две основные категории имущества: 1) «имеющееся в наличии имущество»(existingpossessions) – сюда входят в основном вещи, т.е. объекты права собственности в их классическом понимании; 2) так называемые «активы» (assets), в том числе требования, в отношении которых заявитель может доказать, что он имеет «правомерное ожидание» приобретения эффективного права распоряжения имуществом (legitimateexpectation).

Важно отметить, что требование не может считаться «правомерным ожиданием», если оно имеет условный характер. Так, ст. 1 Протокола № 1 не гарантирует право на приобретение имущества путём наследования[11]. Данныйподход был применен ЕСПЧ в деле «Маркс против Бельгии», где ЕСПЧ указал, что ст. 1 Протокола № 1 защищает уже существующее имущество лица и не может гарантировать право на приобретение имущества ни по завещанию, ни каким-либо другим образом[12].

Отдельного внимания заслуживает дело «Буцев против России», где ЕСПЧ в качестве «правомерного ожидания» рассматривал требование исполнить вступившее в законную силу судебное решение[13].

Таким образом, под понятие «имущество» подпадают не только вещи (в классическом их понимании), но всякое иное имущество, обладающее определенной экономической ценностью (экономические активы). Более того, этим понятием охватываются также и объекты, которые по российскому праву достаточно проблематично отнести к имуществу, но которые обладают бесспорной экономической ценностью.

Кроме того, имущество не обязательно должно принадлежать лицу на праве собственности. Это может быть и иное законное право (например, имущество может принадлежать лицу на основании договора аренды, что было указано Судом в деле «Иатридис против Греции»[14]).

Имущество не обязательно должно принадлежать лицу на праве собственности. Это может быть и иное законное право.

При этом, необходимо понимать, что такойрасширительный подход ЕСПЧ к кругу объектов, подпадающих под защиту ст. 1 Протокола № 1, не говорит о новом, отличном от классического, понимании права собственности, а доказывает лишь прогрессивный подход ЕСПЧ к понятию «имущество». Однако ряд авторов в своих работах приходят к выводу, что автономная концепция права собственности, сформированная в практике ЕСПЧ, не совпадает с понятиями, принятыми в национальных правовых системах. В частности, такая позиция высказана В.В. Старженецким в его работе «Россия и Совет Европы: право собственности»[15], в которой автор предлагает распространить право собственности на любые частные права, имеющие имущественный характер, в том числе вещные, обязательственные права и права членства[16]. Стоит отметить, что данный подход подвергся критике в научном сообществе. Так, М.А. Рожкова указала, что смешение права собственности (юридического правоотношения) с его объектами (имуществом) является ошибочным: «В результате подобного смешения создается впечатление, что содержанием ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции охватывается только то имущество, которое находится у частного лица на праве собственности»[17].

Европейский суд по правам человека – единственный орган, уполномоченный официально толковать и разъяснять формулировки положений Конвенции и Протоколов к ней. Реализуя эту компетенцию, он тем самым расширяет границы действия Конвенции и наполняет её положения новым смыслом. Таким образом, анализ решений Европейского Суда, в том числе в вопросах, касающихся прав собственности, имеет непосредственный практический интерес для конкретного и эффективного применения Европейской Конвенции в каждом государстве-участнике, в том числе в Российской Федерации.

 

Автор: Дарья Киселёва

Источник фото: http://gs.delfi.lt/

 

[1] Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г., Рим.

[2] Протокол № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 20 марта 1952 г., Париж.

[3]Stran Greek refineries and StratisAndreadis v. Greece, Application N 13427/87. European Court of Human Rights, Judgment of 9 December 1994.

[4]Intersplav v. Ukraine, Application N 803/02. European Court of Human Rights, Judgment of 5 December 2006.

[5]Buffalo SRL v. Italy, Application N 38746/97. European Court of Human Rights, Judgment of 3 July 2003.

[6]Tre TraktorerAktiebolag v. Sweden, Application N 10873/84. European Court of Human Rights, Judgment of 7 July 1989;Capital Bank AD v. Bulgaria, Application N 49429/99. European Court of Human Rights, Judgment of 24 November 2005.

[7]Van Marle and others v. Netherlands, Application N 8543/79. European Court of Human Rights, Judgment of 26 June 1986.

[8]Paeffgen GmbH (I — IV) v. Germany, Applications N 25379/04, 21688/05, 21722/05, 21770/05. European Court of Human Rights, Decision of 18 September 2007.

[9]Sovtransavto Holding v. Ukraine, Applications N48553/99. European Court of Human Rights, Judgment of 25 July 2002.

[10]Posti and Rahko v. Finland, Applications N 27824/95. European Court of Human Rights, Judgment of 24 September 2002.

[11]Jantner v. Slovakia, Application № 39050/97. European Court of Human Rights, Judgment of 4 March 2003. Par.27.

[12]Marckx v. Belgium, Application № 6833/74. European Court of Human Rights, Judgment of 13 June 1979. Par.50.

[13]Butsev v. Russia, Application № 1719/02. European Court of Human Rights, Judgment of 22 September 2005.

[14]Iatridis v. Greece, Application № 31107/96. European Court of Human Rights, Judgment of 25 March 1999. Par.54.

[15]Старженецкий В.В. Россия и Совет Европы: право собственности. М., 2004. С. 46.

[16] Там же.

[17] Подробнее: Рожкова М.А. К вопросу о понятии «собственность» в Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике Европейского Суда по правам человека // Журнал российского права. 2006. № 12. С. 58-65.