Страницы истории знали контрастные моменты, как наполненные восторгом и бесконечным счастьем, так и горем, раздирающим человеческие сердца. Последние необходимо помнить для предотвращения подобного в будущем и вечной памяти людей, ставших жертвами далёких событий. 27 января, в Международный день памяти жертв Холокоста в Москве на сцене Московского театра Новая Опера им. Е.В. Колобова прошла премьера оперы Моисея Вайнберга «Пассажирка». Написанное почти полвека назад произведение, которое могло занять место в репертуаре Большого театра, до начала XXI века оставалось всеми забытым.

Теперь широко известная за рубежом «Пассажирка» начинает покорять театры России, постепенно снимая с себя обвинения в «абстрактном гуманизме». Большим шагом для этого служит новая постановка Сергея Широкова (более известного в качестве телережиссёра и постановщика номеров для российских участников «Евровидения»), театрального художника Ларисы Ломакиной и дирижёра Яна Латам -Кёнига.

В основу сюжета положена повесть Зофьи Посмыш – узницы Освенцима, вспоминавшая тяжёлые дни в мирное время. Однажды, находясь на Площади Согласия в Париже, она услышала голос немецкой туристки похожий на голос надзирательницы. Несмотря на то, что это было ошибкой, это вернуло её в лагерное прошлое и заставило пережить все ужасы того времени. Не является случайностью выбор и Вайнберга: в концлагере Травники погибла вся семья композитора.

В повести и опере акценты перевёрнуты, в прошлое возвращается бывшая надзирательница СС Фрау Лиза (Валерия Пфистер). Путешествуя с мужем-дипломатом Вальтером (Дмитрий Пьянов) на лайнере первого класса, она замечает женщину похожую на одну из её заключенных – польку Мирту (Наталья Креслина). Спокойный и наполненный радостными мгновениями тур в Бразилию  превращается в невыносимый мир смерти, выход из которого найти невозможно.

«Спокойный и наполненный радостными мгновениями тур в Бразилию превращается в невыносимый мир смерти, выход из которого найти невозможно»

Контраст двух миров передан всеми возможными способами. Джазовая легкая музыка с солирующим саксофоном меняется на угнетающие звуки оркестра, по накалу близкой к произведениям Дмитрия Шостаковича (друга Вайнберга) и отсылающей слушателя к известной «Ленинградской» симфонии с её лейтмотивами фашистского нашествия. Палуба и каюта с утонченно одетыми пассажирами преображаются в нары концлагеря с господствовавшими полосатыми костюмами из дешёвой, холодной и уродливой ткани. Теперь перед зрителями один из блоков Освенцима, где разворачиваются судьбы людей разных национальностей, но объединённых одной судьбой и желанием выжить.

Новая Опера не стала одновременно представлять параллельно две реальности, как это было в предыдущих постановках «Пассажирки», вкрапления существуют лишь в виде вмешательства на экране над сценой. Подобный ход сейчас является излюбленным приёмом как в оперных, так и в балетных спектаклях (вспомнить хотя бы премьеру Большого театра прошлого года «Совсем недолго вместе», где на фоне подобным образом представлены изображения главных героев). Особое место занимает хор – находясь над сценой по левую и правою стороны он выступает в роли судьи происходящего, усиливая общую атмосферу трагедии.

По музыкальному материалу опера наполнена речитативами, показывающих жизнь узников. Короткие разговоры сменяются ариями, главной темой которых является желание свободы и спокойной жизни.

«Так пара человек становятся лицом целого поколения, вынужденного претерпевать страдания, но не теряющего веру и надежду на лучшее»

Они любыми возможными способами стараются противостоять жестокости, в ход идёт даже искусство – возлюбленный Мирты Тадеуш (Артём Гарнов) на концерте играет не весёлый и непринужденный любимый вальс коменданта лагеря, а проникновенную «Чакону» И.С. Баха, расставаясь при этом с жизнью на глазах у невесты.

Драматизм дополняют различные детали. В момент песни Марты на потолок театра проецируются фотографии погибших узников, заставляя зрителей ещё раз подумать о прошедшей катастрофе. Даже на лайнере, в мире хорошей и безмятежной жизни, на заднем фоне демонстрируется вода – символ времени. Но это не залитая солнцем водная гладь, а бесконечная и затягивающая водная пучина, погруженная во мрак ночи. Присутствует вода (при этом уже настоящая) на сцене в лагере, как бы связывая всю постановку в единое целое, такое разное по внешней составляющей, но такое близкое по переживаниям.

«Земля, на которой больше жизни было в мертвых, чем в живых»

Лагерь Освенцим стал символом человеческой жестокости, опера «Пассажирка» – художественным осмыслением Холокоста. Премьера, прошедшая в Новой Опере, показала, что подобные символы необходимо бережно хранить и оставлять в памяти.

Автор: Мария Тарасова