«Новые тупые» – страница в истории петербургского перформанса (товарищество художников), которая чуть не была перевёрнута, а затем снова оказалась открытой куратором Петром Белым на выставке в ММОМА, которая продлится до 28 августа 2016 года в здании Музея современного искусства на Гоголевском бульваре. О жизни как перформансе и образе бесшабашного художника-маргинала пойдёт речь в этом интервью.

Добрый вечер, Пётр! Расскажите, пожалуйста, как возникла необходимость сделать эту выставку?

Необходимость возникла давно, «Товарищество Новые тупые» существовало в виде мифа, легенды, которая не была в достаточной степени артикулирована. О них все знали, по крайней мере, в Петербурге, но увидеть было негде. Кто-то знал, но забыл, а кто-то – я имею в виду молодое поколение – и не знал совсем.

О них забыли отчасти и потому, что не было человека, который всё бы рассказал и показал. Архив группы хранился в разных местах, непонятно где, непонятно как. И чем больше я его изучал, тем больше я поражался тем вещам, которые они делали, и тем больше мне хотелось рассказать о них.

По большому счёту, эта выставка сделана ради справедливости, чтобы чуть исправить историю искусств. «Тупые», мне кажется, намного более интересны в связи с общемировыми практиками, чем, скажем, Новая Академия, которая затмила собой на тот период все остальные петербургские группы. Новая Академия, не в обиду будет сказано, – гениальные промоутеры-шутники. А постмодернистский юмор устаревает столь стремительно, что многое сейчас просто не смешно. Практики «Новых тупых», напротив, были чрезвычайно прогрессивны для своего времени, а многие перформансы сейчас только обретают дополнительные смыслы. Например, отмывание и выжимание российского флага, нарисованного гуашью на полиэтилене, или запуск под купол собора стрелки со словом «ВЫХОД».

В каких точках группа соприкасалась с общемировыми практиками? С кем бы вы их сравнили?

Была, например, акция Игоря Панина «Борщ», о реакции на войну в Сербии. Он черпал борщ, поливал им зрителей и лил его на белую скатерть, тем самым используя это действие как трагическую метафору. Через полгода прошла акция Марины Абрамович «Балканское барокко» (Абрамович перемывала гору костей в память о жертвах войны у неё на родине, в Югославии – прим. автора). У «Тупых» были в целом гуманистические установки, свойственные, скорее, западным художникам, например, фраза «Да здравствуют все Твари!» из манифеста Вадима Флягина. Я вообще надеюсь, что следующая их выставка будет в МОМА или в Тейт, о них стоит рассказать не только в России. В целом перерастание маргинальной деятельности маленькой группы художников в явление международного масштаба довольно характерно для истории искусства, стоит вспомнить сюрреалистов или футуристов.

«Кто-то знал, но забыл, а кто-то – я имею в виду молодое поколение – и не знал совсем»

Насколько зарубежное искусство повлияло на «Тупых»?

Деятельность «Тупых» была отчасти построена на самостийном освоении западных практик с последующим присвоением. Интернета не было, поэтому всё проходило через персональный, а не системный опыт: что-то видели, что-то слышали. Началось с акции «Учитесь видеть», которая возникла под впечатлением от появившегося тогда перевода Хайдеггера. Во рту художники держали ложки с горючей смесью, глаза были завязаны, на повязках были нарисованы другие глаза, а на пюпитре стоял томик Хайдеггера. То есть они буквально учились смотреть другими глазами на происходящее. «Тупые» ведь из поколения ещё с советским бэкграундом, выученные как советские художники. Люди того периода вынужденно учились видеть заново, каждый по своему. Можно сказать, что «Тупые» открывали западное искусство с детской наивностью.

Представьте, что вы студент художественного вуза, открываете для себя искусство: Серов, Репин, импрессионисты, а дальше Сезанн, Пикассо. И по нарастанию. Члены товарищества набросились на новейшую историю искусств с детской жадностью. Они  проживали новый опыт, декларируя наивный взгляд и не скрывая этого, как говорил Игорь Панин: «Тупая жизнь порождает тупой взгляд, тупой взгляд порождает тупое искусство, а это уже гармония».

В чём особенность именно их подхода?

Они отчасти предвосхитили сегодняшние междисциплинарные практики. Проникновение групповой деятельности в личное и наоборот персонального творчества в группу, все действительно было скомбинировано очень тонко и точно. Сергей Спирихин пришёл из литературы и философии, Александр Ляшко – фотограф, Игорь Панин – дизайнер, Владимир Козин – скульптор, Максим Райскин – искусствовед. Эта комбинация людей из разных дисциплин привела к необыкновенной многомерности. Ключевой объединяющей идеей стала жизнь как перформанс.

«Образ художника-маргинала, искреннего, безбашенного, некоммерциализированного, не привязанного к конъюнктуре, в крайней степени невостребованного»

Кто был главным героем группы?

Отчасти ответ содержится в перформансе, сделанном по стихотворению Гавриила Романовича Державина «Я раб – я царь – я червь – я бог!». Вопрос «Тварь я дрожащая или право имею?» был актуален для русского художника всегда. Кто я? Имею ли я право участвовать в мировом искусстве? Часто творчество наших художников продиктовано этими «комплексами», где мания величия сменяется приступами самоуничижения. Может, сегодня в меньшей степени, а в 1990-х этот вопрос стоял очень остро, поэтому, обрисовывая такой психотип, «Тупые» как бы ставили диагноз себе и обществу. Образ художника-маргинала, искреннего, безбашенного, некоммерциализированного, не привязанного к конъюнктуре, в крайней степени невостребованного.

Этот статус давал художникам невероятную степень свободы. В главном зале будет висеть фотография, на которой снят момент, как Игорь Панин прыгает в яму на Литейном проспекте. Птицей летит там. Или взять и потушить при помощи пальто вечный огонь на Марсовом поле. Умение вступить в игру было у «Тупых» необыкновенно развито, при этом сохраняя взгляд ребенка.

Но ведь их акции прекрасно задокументированы, то есть, несмотря на свою маргинальность, они заботились о документации?

В принципе почти все акции были хорошо сняты на камеру. Секрет в том, что член группы Александр Ляшко был профессиональным фотографом, отчасти участвуя в акциях, отчасти снимая. Его архив и лёг в основу выставки. В целом  во времена своего существования товарищество пользовалось любовью арт-сообщества: многие снимали, можно сказать, что существует даже переизбыток материала. У Тупых даже был свой журнал «Максимка», издаваемый членом группы Максимом Райскиным. Старые копировальные аппараты установленные на выставке дают возможность зрителю самому откопировать страницы этого журнала – как бы организуя путешествие во времени.

Почему вы заинтересовались группой?

Так вышло, что моя кураторская специализация – маргинальные сообщества. Невостребованные, найденные. Некая форма борьбы за справедливость. И «Тупые» идеально соответствуют моим внутренним установкам. Я всё время учусь у них, пусть, может быть, и не напрямую – посвящая себя другим, отчасти разбираешься в себе, а ведь это самое главное.

«Перформанс – одна из самых сложных форм репрезентации, музеефикация немузеефицируемого»

Почему же всё-таки товарищество прекратило свое существование?

Формально группа рассыпалась в 2002 году из-за того, что Вадим Флягин, душа группы, полностью отказался от художественных практик и уехал в Нижний Новгород. Кто-то уехал за границу. Сергей Спирихин и Инга Нагель живут в Вене. Максим Райскин – в Кёльне. И не всем им удалось сохранить дружеские отношения. В общем, естественный распад.

Будут ли сопровождать выставку какие-то специальные события?

Перформанс – одна из самых сложных форм репрезентации, музеефикация немузеефицируемого. Поэтому в выставку добавлены перформансы-реконструкции, перформансы-оммажи, которые будут осуществлять время от времени в залах студенты школы Про Арте и других школ современного искусства, будут естественно лекции и круглые столы. Также выставка включена в специальную программу Московской Биеннале молодёжного искусства, что придаёт «Новым Тупым» статус вечно молодых, и это правда.

Спасибо большое за подробный и интересный рассказ!

Автор: Наталья Белова