Маргарита Лютова – выпускница факультета МЭиМП НИУ ВШЭ, проработала 4 года журналистом в деловой газете «Ведомости» и на данный момент уже больше года работает аналитиком в инвестиционной компании InfraONE. Недавно она решила поделиться своим опытом в лекции «Почему деловая журналистика – хорошее начало карьеры?». Мы встретились с Маргаритой после лекции и решили узнать больше о профессии журналиста, её плюсах и минусах, а также современных тенденциях в СМИ.

Здравствуйте, Маргарита. С вашего позволения начну с периода вашей работы в «Ведомостях». Если суммировать, какие навыки вы приобрели из тех, что определённо пригодятся на любом рабочем месте, не связанном с журналистикой?

Первое – способность обрабатывать и анализировать самую разную информацию: от государственных документов и отчётностей компаний до официальных заявлений новостным агентствам. Вместе с тем начинаешь уметь анализировать абсолютно незнакомую информацию, иными словами, ты умеешь быстро учиться новому, быстро всё схватывать.

Второе – переговорные навыки: ты учишься решать конфликтные ситуации, учишься добиваться своего, например комментария или интервью, а в будущем ты точно это применяешь во время переговоров, чтобы добиться каких-то выгодных условий для себя и своей компании.

Особняком стоит умение заводить знакомства и общаться с людьми, следствием чего является толстая телефонная книжка, в которой находятся те, кому ты впоследствии можешь предложить какой-то товар или услугу.

И, конечно, есть ещё один важный навык, который чуть не выпал у меня из головы, это возможность чётко и качественно излагать информацию. Сейчас, видя, как ведётся деловая переписка, я порою диву даюсь, как людям вообще удаётся друг друга понять! Это и косноязычность, и канцелярский язык, и спутанная структура текста, которые в виде исключения отсутствуют разве что в спонтанных электронных письмах, которые написаны простым и понятным языком без ошибок вроде 5 существительных подряд. Это настолько редко, что я вижу, насколько ценится текст, написанный простым, неканцелярским, ясным и местами «живым» языком. Например, сейчас, когда моя команда закончила аналитический обзор, я вижу очень большую позитивную реакцию, потому что людям очень лёгко даётся этот текст, им не нужно через него «продираться», даже, несмотря на то, что это тяжёлая финансово-инвестиционная тематика. И это очень большое конкурентное преимущество журналистов, на котором был построен один стартап бывших журналистов «Афиши», «Большого города» и других известных изданий – «Редакторское бюро TXT» – они предлагают услуги по написанию любых текстов: пресс-релизов, презентаций, деловой переписки и так далее. То есть, они переводят с «плохого» русского на «качественный», и спрос на это огромный – среди их клиентов немало крупных компаний. Таким образом, умение качественно излагать информацию – не самое очевидное, но в то же время очень важное конкурентное преимущество.

Да, на самом деле по презентации было заметно, как чётко сформулирована мысль, как быстро идёт рассказ, очень коротко, но в то же время понятно. В связи же с вашими словами об умении заводить знакомства я хотел спросить, как вам удавалось расположить к себе людей, с подозрением относящихся к журналистам, и какие у них бывают мотивации, чтобы делиться с вами порою даже конфиденциальной информацией?

Спасибо. Второй вопрос на самом деле очень популярен, меня многие знакомые спрашивали: «Зачем эти люди тебе всё это рассказывают?» Я и сама задавалась этим вопросом и задавала его тем ньюсмейкерам (ньюсмейкер – публичный человек, вызывающий интерес СМИ – прим. автора), с которыми у меня складывались более близкие отношения. Так вот этих мотиваций очень много. Во-первых, это рациональная мотивация: они понимают, что информация в прессе поможет поддержать их инициативу, поддержать их в какой-то борьбе, пролить свет на инициативу, которую без этого могут не заметить. Есть менее рациональная мотивация, когда человек в корне не согласен с каким-то вынесенным решением, считает, что другие СМИ дают неправильную трактовку, принимается решение, на которое ньюсмейкер уже не может повлиять, но считает его ошибочным. Он надеется, что газеты напишут об  этом, привлекут всеобщее внимание и это на что-то повлияет, что иногда действительно случается. Такие люди часто обращаются сами и называют истинные причины. При этом стоит понимать, что редакция никак не рекламирует эти проекты или инициативы, описываются и положительные, и отрицательные стороны, в тексте даже не обязательно будут подробные заявления ньюсмейкеров, чтобы это не стало рекламой.

«Умение качественно излагать информацию – не самое очевидное, но в то же время очень важное конкурентное преимущество»

И со временем ты учишься довольно быстро определять заранее, какие мотивы у ньюсмейкера и в зависимости от этого строить диалог: с кем-то говоришь об успешных шагах, с другими – о проблемах, а третьи просто любят, когда их цитирует известное издание.

Так что с одной стороны, у всех всё по-разному, а с другой – для каждого есть свой подход, просто надо помнить, что не все сразу раскрываются. И я, например, предпочитаю долго выстраивать коммуникацию, чтобы ньюсмейкер мне доверял, а другие наши корреспонденты сильны как раз в том, чтобы «загнать» незнакомого человека в угол и быстро из него «вытащить» очень качественную информацию. Так что все журналисты разные, каждый выбирает свой подход, но найти этот подход можно в 90% случаев.

Если говорить про расположение людей – в основном это простые и очевидные подходы, во многом основанные на психологии. Например, если подойти к человеку и сразу спросить что-то конфиденциальное – никто не захочет разговаривать, поэтому ты подходишь и начинаешь издалека, просишь тебе что-то объяснить, высказываешь, что ты сам думаешь по этому поводу, и это уже располагает его к тебе. Ньюсмейкеру важно, чтобы ты интересовался, ты разбирался в его теме, ты понимаешь и используешь его терминологию, например, в случае с чиновниками, знаешь, что такое «сдвинуть финансирование вправо» («перенести на более поздний срок», в таблицах с графиком финансирования столбцы более поздних годов стоят правее – прим. автора). Всё это придаёт ньюсмейкерам уверенность, что ты в итоге после их слов не напишешь ерунды. И из этого вытекает следующий фактор – нужно располагать к себе качеством своей работы, чтобы людям не было страшно, что их фамилия, их цитата окажется внутри некачественной статьи. Конечно, бывает, что люди сразу воспринимают тебя «в штыки», но в данном случае никто не заставит журналиста терпеть хамство ньюсмейкера и редактор всегда вступится за своего подчинённого. Даже если ты портишь отношения – редакция всегда на твоей стороне.

Я вас понял. Помню, вы упоминали, что после издания Закона «О клевете» газетам стало сложнее работать. А как вообще законы РФ мешают новостям быть объективными, быстро издаваться или иным способом препятствуют деятельности новостных изданий?

На самом деле, закон о СМИ очень хороший, если бы его действительно все исполняли. Там, например, указано, что учредитель не может безосновательно вмешиваться в деятельность СМИ, но в то же время, когда Государственная Дума инициировала закон об ограничении доли иностранных владельцев в СМИ, обращалась к тому факту, что иностранцы вмешиваются в редакционную политику. И это очевидное противоречие и свидетельство несоблюдения на практике закона о СМИ. Если продолжать говорить о том, как законодательная система поддерживает новостные издания, то помимо Конституции, запрещающей цензуру и гарантирующей свободу слова – и я действительно рада, что у нас есть эти положения в основном законе – есть ещё упомянутый закон о СМИ, дающий журналисту особый статус – все (организации – прим. автора) знают, что обязаны ответить на запрос СМИ, хоть и в течение 7 дней. И, как бы там ни было, журналист в итоге, так или иначе, имеет право требовать информацию.

«Нужно располагать к себе качеством своей работы, чтобы людям не было страшно, что их фамилия, их цитата окажется внутри некачественной статьи»

Насчёт новых законов – да, они ударили по СМИ, в особенности закон, касающийся ограничения иностранного владения. Что же касается клеветы – законы создают трудности, но вполне преодолимые. Это просто риски, на которые редакция обращает больше внимания, это значит, что юридическая служба прочтёт каждую заметку не 1, а 2 раза, это значит, что фотослужба будет внимательнее рассматривать фотографии на предмет того, чтобы там не было прямого оскорбления или разжигания межнациональной розни. Экстремизм тоже является больным местом сейчас для СМИ, так как за него привлекают довольно часто, а определение довольно широкое. У «Ведомостей», в том числе, в 2010 году было предупреждение от Роскомнадзора за одну из авторских колонок о причинах терроризма, которая была классифицирована привлеченными Роскомнадзором экспертами как «оправдание террористической деятельности». Но всё это отнюдь не означает, что редакция занимается самоцензурой, скорее просто вставляет отдельные фразы, которые не дадут возможности привлечь нас к ответственности по этим статьям. Да, читателей это может раздражать, но они понимают, для чего это делается. Ещё один пример у «Ведомостей» был с господином Игорем Ивановичем Сечиным: опять же в авторской колонке было написано, что он оказывает большое влияние на принятие государственных решений, на что Игорь Иванович подал иск о защите деловой репутации. Автор статьи, замглавного редактора «Ведомостей», проиграл суд, и выпустили замечательное опровержение, которого требовал истец, вот выдержка: «Президент Сечин утратил возможность и способность влиять на принятие основных государственных решений». Вы ведь понимаете, что это такое? (смеётся)

Так что как итог – да, создаются ограничения, да, это действительно препятствия, но пострадали ли от этого свобода слова и качество публикаций «Ведомостей» – нет, я считаю, что нет.

А если говорить о минусах работы журналистом, чтобы не получалась совсем уж идеальная профессия, что бы вы могли сказать?

Конечно, в любой работе есть свои минусы.

Первый, наверное, в том, что ты работаешь 24 часа. Да, рабочий день официально начинается с 12, но все встречи назначаются раньше этого времени: чиновники часто назначают встречи на 8:30 утра, мероприятия вроде брифингов и совещаний тоже проходят ранним утром. То есть ты встаёшь очень рано, потом ты на встречах, потом ты уже уставший, но ты всё равно должен писать текст, дедлайн 21:30, те, кто пишет на обложку газеты, задерживается и того больше. Потом ты можешь осознать, что забыл согласовать цитату с экспертом, у меня был забавный случай, когда я это осознала только в полночь и вот в таких случаях приходится звонить уже буквально из постели, сначала ньюсмейкеру, потом в онлайн-редакцию, чтобы они изменили цитату на сайте. И вот так и получается, что работаешь все 24 часа в сутки. А ещё ведь нужно время на саморазвитие или на то, чтобы подтянуть себя по отдельным темам. Так что да, что очень трудоёмкая работа.

Второй минус – это стресс. Ты априори погружён в агрессивную среду – ты споришь с ньюсмейкерами, ты споришь с их пресс-секретарями, ты постоянно боишься, не написал ли ты ошибку или не опередили ли тебя конкуренты. И каждый раз это стресс, когда ты узнаёшь, что ты всё-таки допустил ошибку или кто-то отказался от своей цитаты. И, если сравнивать с моей нынешней работой – да, я тоже испытываю стресс, на мне тоже лежит ответственность, но градус эмоций гораздо ниже. Потому что у меня действительно была история, когда мне звонил пресс-секретарь и обвинял меня в сговоре с вице-премьером, что, в общем-то, едва ли не порочит самого вице-премьера – чтобы он сговаривался с каким-то корреспондентом, но действительно были такие претензии… Так что это большой минус, конечно, но он вполне преодолимый и, даже можно сказать закаляющий тебя настолько, что после этого уже ничего не страшно.

Понятно, а насколько вам помогли знакомства, которые вы приобрели, будучи корреспондентом, когда вы искали новую работу?

Сразу скажу, что я никогда не занималась целенаправленным поиском, работа в «Ведомостях» меня устраивала. Но действительно, именно благодаря отношениям, выстроенным с одним из ньюсмейкеров, я получила предложение о работе. Он видел, как я воспринимаю комментарии, которые он дает, что на основе абстрактных разговоров с ним я умею быстро сделать качественный материал. Плюс я писала о проектах, которыми занималась его компания, поэтому он мог оценить мой материал на соответствие действительности. И вот так я получила предложение о работе. И вообще, пока я работала в «Ведомостях», я несколько раз подобным образом получала предложения о работе, как со стороны государства, что со стороны частных компаний. Так что работа и связи, полученные за время работы, тут сыграли ключевую роль.

К тому же, эти связи помогают мне и сейчас. Например, когда я по работе не до конца понимаю какой-то вопрос, я могу напрямую обратиться к разработчику законопроекта и зачастую, спасибо таким людям, мне уделяют время и разъясняют то, что мне не понятно.

У меня во время вашей лекции возник вопрос, который относился к Вашей фразе о том, что печатные СМИ проигрывают в оперативности, возможности скорректировать материал постфактум: возможно ли, что из-за этого в будущем печатные СМИ сойдут на «нет»?

Это вечный вопрос. Моя личная позиция – наверное, да, сойдут. В одной очень давней дискуссии о будущем медиа об этом было очень здорово сказано: один из участников привёл аналогию с автомобилями и лошадьми; когда появились автомобили, многие говорили: «Да, автомобиль быстрее, но лошадь, она же живая, её можно погладить, ей можно заглянуть в глаза, как же машина может её заменить? Всё равно лошади останутся», но в итоге скорость победила, новые технологии победили. Здесь то же самое: когда мы говорим, что газета выглядит респектабельнее, что её приятнее держать в руках, мы, в общем-то, тоже «гладим лошадей». Потому что технологии рано или поздно наверняка победят; конечно, не в ближайшие 2-3 года, как минимум – например, «Ведомостям» бумажная версия и сейчас приносит выручку. И «Ведомости» до сих пор исповедуют принцип «paper first»: когда редакция знает, что конкуренты вряд ли опередят, то редакторы предпочитают выпустить эксклюзив на бумаге, и пока это себя оправдывает – возможно, в том числе и в силу возраста и консервативности аудитории газеты.

«Наверное, я действительно всё равно бы пошла в газету, потому что это место с очень большой концентрацией знаний, аналитических и коммуникативных навыков, которые даются за очень короткое время человеку, который пришёл вообще без всего»

Но вопрос скорости остаётся и не только он: сейчас новостные тексты становятся все меньше по объему, материал нужно подкреплять какими-то видео, инфографикой или слайд-шоу, потому что читатель хочет более полного впечатления от текста. И в этом случае редакция газеты в печатном тексте разве что может направить читателя на сайт, где это всё возможно разместить. И ещё одной проблемой является то, что редакция просто не всегда может заполнить всю газету качественным материалом: часть событий либо не доказаны, либо ещё не произошли, а часть просто является не эксклюзивом, а скучными ежедневными новостями. С сайтом таких проблем нет, там в режиме 24/7 можно размещать только качественный контент.

У меня осталось к вам 2 вопроса. Первый гипотетический: вы проработали 4 года в «Ведомостях» и 1 год аналитиком, если бы вы сейчас могли вернуться в прошлое, и вам там предложили бы сразу после университета работать аналитиком, вы бы согласились или же вы понимаете, что знания и опыт, полученные в «Ведомостях», являются критически важными и нельзя просто так без них пойти работать аналитиком?

Я думаю, мне сразу бы и не предложили, потому что здесь большую роль сыграл мой опыт (смеётся). Но, наверное, я действительно всё равно бы пошла в газету, потому что это место с очень большой концентрацией знаний, аналитических и коммуникативных навыков, которые даются за очень короткое время человеку, который пришёл вообще без всего. Я думаю, мало таких мест работы, где можно взять человека без опыта, сразу доверить ему конечный продукт, а заметка это конечный продукт, и где он так быстро будет всему учиться. И когда я сейчас думаю о привлечении стажеров (в компанию InfraONE – прим. автора), то я понимаю, что нет возможности кого-то так быстро обучить. А ничто так не учит, как необходимость за 3 часа написать текст, хочешь или нет, а узнаешь много нового.

 И, наверное, хочется сказать, что журналистика это что-то такое быстрое, драйвовое, про молодость, когда тебе не сидится на месте. И с это точки зрения это идеальное место для работы после университета и, имея нынешний опыт, я бы сделала такой же выбор.

Ясно, и последний вопрос: вы много говорили о стандартах СМИ, об объективности, о том, насколько можно доверять. После работы в СМИ, вы сами стали фильтровать источники, может,  каким-то из них больше доверяете?

Тут очень просто. Если заметка основана на анонимных источниках, то надо сразу смотреть второе подтверждение или же свидетельства об официальных запросах куда-либо. Всегда ищешь, если это какой-либо спор или конфликт, то были ли заданы вопросы второй стороне: если всё написано про одну сторону, а про другую – «они не ответили на запрос», то это плохо. На любой материал начинаешь смотреть как автор или даже как редактор: есть ли вторая сторона, кто в экспертах, насколько это независимые компании и насколько это компании «с именем», а не просто какой-то юрист, который кому угодно, что угодно скажет. Я по прежнему читаю те СМИ, которых раньше читала как конкурентов: я по обязательно читаю «КоммерсантЪ», особенно деловую тетрадку, мы с коллегами очень много новостей узнаём оттуда, всегда читала сайт РБК, если что-то специфическое и рассматривать госагентства, то я скорее выберу «Интерфакс», потому что информация там, как правило, качественнее: в плане бэк-граунда, в плане того, как журналист формулировал вопрос, заданный ньюсмейкеру – зачастую цитаты понятнее у тех, кто правильно задал вопрос. Ну и конечно я всегда читаю иностранные агентства. И я знаю, что если Bloomberg передаёт что-то «на (анонимных – прим. автора) источниках», насколько жёсткие у них требования к анонимным источникам, и я могу не сомневаться, что это с вероятностью 95% – правда. В случае с менее известными СМИ я буду знать, что информация ещё не подтверждена.

Большое спасибо за ваш рассказ!

Вам спасибо за внимание и интересные вопросы!

Автор текста и фото: Кирилл Кривошеев