Музей русского импрессионизма продолжает знакомить посетителей с представителями художественного направления: 13 октября здесь открылась выставка, посвященная творчеству русского художника-импрессиониста Михаила Федоровича Шемякина – «Михаил Шемякин. Совсем другой художник». Мы поговорили с директором музея Юлией Петровой о месте русского импрессионизма в истории, о работе музея и планах на будущее.

Какое место в истории русского импрессионизма занимает творчество Михаила Шемякина?

Шемякин, если можно так выразиться, «тихий мастер». В скандальных акциях не участвовал, против власти не шел ни в художественном, ни в политическом плане – при любом режиме занимался живописью, преподавал. Для современников он был заметной фигурой, но по яркости темперамента и судьбы, конечно, многие его затмили.

«Натурщица», 1905 г., Михаил Шемякин

Каково, на Ваш взгляд, место русского импрессионизма в истории искусства в целом?

Думаю, не ошибусь, если скажу, что русский импрессионизм заслуживает большего внимания, чем имеет сейчас. Собственно, именно по этой причине Борис Минц (прим. The Wall – Бориц Минц, меценат, коллекционер) и задумался когда-то о создании нашего музея: авторы, которых мы показываем, слишком долго были в тени.

Расскажите о наиболее интересных и масштабных выставках музея.

К настоящему моменту в музее прошло пять временных выставок. Выставка Михаила Шемякина – шестая. Из предыдущих я с особенной теплотой вспоминаю экспозицию Елены Киселевой, художницы Серебряного века. Многие назвали этого автора нашим открытием, ведь до сих пор ее имя было известно только редким музейщикам и коллекционерам, хотя живопись у нее – воистину блестящая. Кстати, и по посещаемости эта выставка была самой успешной в нашей пока короткой истории.

Что стоит за подготовкой выставочного пространства? Насколько это длительный процесс?

 Подготовка выставки может занимать от нескольких месяцев до нескольких лет. Прежде всего, в основе каждой хорошей выставки лежит большая научная работа. Недостаточно собрать в одном зале произведения того или иного художника, чтобы получилась выставка. Всегда необходимо глубокое исследование материала, как собственно живописного, так и сопроводительного, архивного. Именно в ходе этой работы открываются новые факты, предлагаются новые трактовки, а вслед за этим формируется концепция экспозиции. Помимо извечного вопроса «что хотел сказать художник?» всегда есть вопрос, что хочет выставкой сказать или показать куратор. Также над выставкой работают юристы, координаторы, которые обеспечивают логистику, экспозиционный архитектор, художники-осветители, авторы каталога и аудиогидов, дикторы и многие другие специалисты.

Что для Вас современный музей?

Я думаю, что современный музей должен, с одной стороны, унаследовать от «старой музейной школы» лучшее в плане научной, исследовательской работы, а с другой стороны, предложить новые подходы к экспонированию, новый язык для каталогов и экспликаций, новые форматы просветительской работы – так, чтобы приходить в музей было интересно и приятно как подкованному зрителю, так и человеку, который о выставке или конкретном художнике слышит впервые.

Как Вы думаете, чем вызван столь грандиозный интерес к изобразительному искусству сегодня?

У меня нет ощущения, что он грандиозен. Очереди на выставки великих были всегда – я хорошо помню их и десять, и пятнадцать лет назад, а старшие поколения легко вспомнят очереди советских лет. За рубежом запись на посещение музеев на несколько дней, а то и недель вперед – давняя практика. Но в целом, конечно, то, что у публики есть тяга к изобразительному искусству и возможность ходить на выставки – это следствие определенного качества жизни.

Поделитесь планами музея на будущее.

На 2018 год у нас запланирована яркая выставочная программа. Вначале покажем выставку «Жёны» — портреты жен русских мастеров от Репина до Пименова, здесь будут и Борис Григорьев, и Николай Фешин, и Игорь Грабарь, и Борис Кустодиев, и Михаил Нестеров – и всё выдающиеся работы, даже невозможно выделить лучшие. Летом обратимся к импрессионизму, но с неожиданной стороны: в фокусе окажутся импрессионистические фазы развития русских авангардистов. Возможно, не все знают, что буквально у каждого художника-авангардиста, будь то Михаил Ларионов, Казимир Малевич или другие, был пусть короткий, но очень важный импрессионистический период. Кузьма Петров-Водкин говорил: «На импрессионизме мы все ограмотились». Думаю, подобные вещи мало кто видел, хочется привлечь к ним внимание. И завершит год персональная выставка Давида Бурлюка, бунтаря первой трети XX века, художника чрезвычайно смелого. Надеюсь, что и выставка окажется смелой.

Автор: Дарья Зарубина

Фотографии предоставлены Музеем русского импрессионизма.