«Круг» – благотворительный фонд и творческое объединение людей с ограниченными возможностями здоровья. С 2014 года они вместе работают над улучшением площадки «на которой люди с ОВЗ и без смогли бы быть сотрудниками, заниматься общим делом». На реализацию своих идей они стараются заработать сами – продажей сувенирной продукции от кружек до керамических магнитов на холодильник с изображением русских классиков, играющих в футбол.
Мы поговорили с Мариной Мень, соучредителем Благотворительного Фонда «Творческое объединение «Круг», об истории проекта, о трудностях и успехах, конкуренции, поддержке и о планах на будущее.
С чего начался благотворительный фонд «Творческое объединение «Круг»»? Как пришла идея, какова была первоначальная цель?
Это длинная история. Можно сказать, история всей жизни. Про то, как я не знала куда себя девать в юности, и в конце 80-х моя душа, ничем всерьез не занятая, кроме религиозных изысканий и практик, была уязвлена. Я прочла в каком-то журнале, что бывают слепоглухие люди. И я долго ни о чем другом не могла думать. Выучила – сама – пальцевую азбуку глухих. Познакомилась с одним славным человеком из общества слепых, и он подарил мне брайлевскую бумагу и металлическую решетку, в ячейках которой выдавливаются точки брайлевских букв. Думала, что буду писать письма слепоглухим детям из Загорска. Я тогда в Киеве жила. Потом в Москву переехала, и был у меня период погружения в волонтерство. Познакомилась со слепоглуховской тусовкой. И это очень отрезвляет. Когда начинаешь взаимодействовать с живыми людьми, эмоции остывают. Все становится вполне прагматично. Вот есть человек, которому постоянно нужна помощь. И что с этим делать непонятно. То ли переставать жить самой, то ли подключать каким-то образом к своей жизни того, кому помогаешь.
Прошло много лет. Я пришла в возраст переосмыслений, когда дети вырастают и родителям нужно чем-то себя занять, иначе начинает съезжать крыша. Кто-то ударяется во влюбленности и женитьбы по второму кругу. А в моем случае был незавершенный гештальт. Я опять начала общаться со своими старыми знакомыми слепоглухими. Уже в роли человека, осознавшего в себе менеджерские способности.
У нас образовалась тесная компания. Сергей Флейтин и Ирина Поволоцкая, двое «высокоразвитых слепоглухих» (так их называют – в противовес тем, кому достичь высокого уровня интеллектуального развития не удалось), и я. Ребятам, как и мне, хотелось реализовать себя. Организовать что-то полезное. И мы фантазировали о том, что можно было бы сделать, чтобы жизнь слепоглухих в нашей стране стала достойной.
Мы не очень хорошо знали, чем заняться. Пытались придумывать развлечения: ставили театральные этюды и записывали их на видео, устраивали прогулки, рукодельничали. Я чувствовала себя немного массовиком-затейником. И это начинало утомлять. Ведь организовывать досуг людям, у которых этот досуг занимает 100% времени – дело неблагодарное.
В какой-то момент было принято решение, что мы начнем работать и зарабатывать. По стечению обстоятельств у нас на пути возникла керамика, и оказалось, что это оптимально для тех, кто не видит. Тогда и решили зарегистрировать фонд. Мы с Сергеем стали учредителями. Ира с нами не пошла, у нее не возникло интереса к лепке из глины. Сейчас она с успехом занимается самобрендингом. И это тоже значимая деятельность для тотально слепоглухого. Это тоже может стать служением, поскольку привлекает внимание к проблематике инвалидности широкую аудиторию.
А у нас Сергеем была задача наполнить содержанием наше общение с подопечными, вытащить их из одинокого и бессмысленного существования. Особенно потому, что бессмысленность собственного существования очевидна далеко не для всех.
Служба сопровождения слепоглухих: «…ситуация тяжёлой сенсорной инвалидности как раз и означает во многом ситуацию «несвободы», преодолеть которую порой очень непросто. Поэтому мне хочется верить, что наша служба сопровождения даст начало большому и важному процессу. Ну а мы пока просто учимся тому, как это всё делать эффективно и правильно. Быть первыми всегда непросто, но всегда интересно!»
Сергей Флейтин, соучредитель фонда, генеральный секретарь Европейского Союза СлепоГлухих
Кто-то решил, что ему не нужна такая работа – грязная, требующая физических усилий. Кому-то не понравились тактильные ощущения от мокрой скользкой глины. Но у кого-то начало получаться, и это стало главным стимулом для овладения профессией.
Тех людей, чьи работы сейчас продаются, кто-то учил рисовать, лепить, делать что-то своими руками или они пришли к вам уже подготовленными?
Те, кто работает с глиной, учились на рабочем месте. Слепые работают в технике набивки гипсовых форм. Можно сказать, мы вместе осваивали мастерство. У нас не всегда были преподаватели, так что приходилось до чего-то доходить самостоятельно. Есть люди способные к ручному труду. Им все дается легче. У кого-то «две левые руки». Но если присутствует желание, мотивация, такой работник нам, в любом случае, подходит. Он рано или поздно найдет свою нишу. Ведь в керамическом производстве есть очень много простых, но очень важных операций. Например, зачистка заготовок. А еще у нас выросли отличные литейщики: те, кто разливает жидкую глину по гипсовым формам. Стали осваивать изготовление гипсовых форм. И это всё – ребята из ПНИ (психоневрологический интернат – прим. автора).
У нас есть несколько глухих художниц. Некоторые из них с очень серьёзным образованием, кто-то самоучка. Есть и зрячеслышащие художники. А ещё девочки из ПНИ осваивают роспись. Тоже учатся на рабочем месте.
Сколько человек сейчас в ТОКе? Как вы привлекаете новых людей? Легко ли новичкам влиться в коллектив и начать творить? (не боятся ли они, уверены ли в себе)
Сейчас нас уже больше сорока человек. И процентов 80 – люди с инвалидностью. Новые работники приходят, в основном, по сарафанному радио. Кто-то остался после мастер-классов, которые мы проводили с разными ПНИ. Мне очень не нравится формулировка про «начать творить». Я боюсь тех, кто приходит с идеями о творчестве. Потому что зачастую такие люди привыкли делать только то, что им хочется. А у нас не так. У нас – ремесло, работа. Любовь к процессу. Радость от реализации замысла. Но это потом. А поначалу нужно преодолеть «сопротивление материала». Так что бывает и трудно. Но зато интересно. Тем более, у нас очень хорошая компания. С нами не соскучишься.
Какую поделку вы продали первой? Как удалось наладить продажу других изделий?
Мы начинали с колокольчиков, мисок, чашек. Все это лепили вручную. Участвовали в ярмарках, организовывали краудфандинговые кампании, в которых наша керамика выступала в роли акций. Понемногу развивали мастерство. На нас стали обращать внимание. Потом, два года назад, начались корпоративные заказы. Потребовалось освоить литье. Ведь вручную много не сделаешь. А когда нужно быстро изготовить тысячу чайных пар, приходится учиться на ходу.
Какую сумму вы выручаете в месяц с продажи поделок?
Продажа сувенирной продукции (а наша керамика – это сувенирная продукция) имеет сезонный характер. В летний период бывают месяцы, когда мы почти на нуле. А вот сейчас нам за два месяца нужно сделать заказов почти на 5 миллионов рублей. Вот и считайте.
В Instagram вы пишете «Худо-бедно скрипим уже 4 года. Заняли некую нишу в московском ландшафте благотворительности». Расскажите поподробнее, как вам это удалось, через что вы прошли? Много ли конкурентов?
Так или иначе, все благотворительные организации конкурируют между собой. Но это касается, прежде всего, доноров, людей и корпорации, которые дают пожертвования фондам. Проблема в том, что социальная ответственность в России присуща небольшому проценту граждан. Вот мы и топчемся на маленьком островке, пихаясь иногда локтями. Правда, никто в этом не сознается. Что касается конкурентов в социальном керамическом производстве, я их не вижу. Наши мощности ничтожны по сравнению с объёмом рынка. Потенциал для роста велик. Чтобы конкурировать нужно развиваться. Разумеется, мы не считаем своими конкурентами азиатских производителей массового продукта.
Расскажите о вашем опыте на «Ламбада-маркет». Сколько раз вы участвовали? Приходилось ли вам за это платить? Увеличило ли это ваши продажи?
Ламбада маркет – наше место силы. Уже три года мы стараемся при любой возможности попроситься участвовать. Они приглашают нас бесплатно. И мы им за это очень благодарны. Часто видим рядом с собой и другие благотворительные проекты. Это, практически, уникальное явление для московских маркетов. Было бы здорово, если бы эту традицию переняли и другие. Любая ярмарка для нас – это не очень большая выручка (для наших масштабов трат) и очень много физических усилий. Керамика – продукт тяжеловесный. Но, поскольку на Ламбаде очень большая проходимость и большой процент лояльной к нам публики, участие в маркете для нас очень полезно и в плане расширения клиентской базы, и в отношении живого отклика покупателей.
В условиях постоянной нехватки финансирования, как вам удается не падать духом и продолжать посвящать «кругу» время? А творцам продолжать творить?
ТОК – мое главное дело сейчас. Я живу этим проектом, как, впрочем, и многие токовцы. Иногда бывает по-настоящему трудно. Но мы уже сейчас получаем гораздо больше, чем отдаем. Мы все чувствуем себя нужными друг другу. И мы видим плоды своих трудов, которые радуют не только нас, но и тех, кто покупает нашу продукцию. Во мне живет вера в то, что я делаю важное дело. Этого достаточно, чтобы не падать духом.
Какой помощи вам не хватает сейчас?
Хотелось бы получать стабильную поддержку от государства. Пока это только гранты. Но грант – это очень ненадежно. Сегодня он есть, а завтра – клади зубы на полку. И ещё мы надеемся на тех, кто готов помогать нам ежемесячными платежами. Это – залог стабильности любого фонда. Поэтому нужно всеми способами расширять информированность людей о нашем проекте. Ведь он по-настоящему уникален.
Какие у вас планы на будущее?
Мы хотели бы иметь собственное помещение. Мечтаем о гостевом доме, в котором могли бы быть трудоустроены ребята из ПНИ. Мы в этом году проводили занятия по обучению гостиничному делу проживающих в ПНИ и подготовили хорошую команду. Собираемся развивать сопровождаемое проживание, чтобы формировать альтернативу ПНИ. Хотим собственный розничный магазин в центре города. Магазин социальных подарков, о котором бы писали все путеводители, чтобы гости столицы знали, что уехать из Москвы без токовского сувенира – это все равно что уехать без шапки-ушанки или без матрешки.
Работа в мастерской – это творческий и, что не менее важно, оплачиваемый труд, который дает человеку с инвалидностью по слуху и зрению ощущение востребованности обществу. Это пространство инклюзивного общения, где зрячеслышащие и слепоглухие общаются и творят наравне, «вслепую» осваивая новые керамические горизонты.
Поддержать проект вы можете, пройдя по ссылке.
Автор: Ульяна Колмакова
Фото предоставлены БФ «ТОК»