Было время, когда преследовались люди определённой национальности (такое всё ещё случается, но реже). Их массово не принимали, ненавидели, убивали. Не берёмся говорить, что мир стал цивилизованнее, разве что стало чуть труднее убивать безнаказанно сотнями тысяч и миллионами, однако ненависть к другим, непохожим на большинство, всё ещё является нормой. К не таким практически по всему миру относятся представители ЛГБТ сообщества. Их не понимают, а потому не принимают. Именно этим людям необходимо убежище. Шелтер открылся весной 2017 года, когда в Чечне начались массовые убийства людей нетрадиционной сексуальной ориентации. Татьяна Винииченко, руководитель московского комьюнити-центра для ЛГБТ, рассказывает, как проект начал работать сразу же после первых обращений из Грозного, а Маша Щетинина, трансгендер, который начал в шелтере новую жизнь, рассказывает о том, как не всё на самом деле нужно считать потерянным.

«На горячую линию kavkaz@lgbtnet.org поступило большое количество писем о помощи. Совместно с российской ЛГБТ сетью мы организовали специальный коридор. Те, кому угрожала опасность, могли по нему покинуть Чечню. У многих, кто выехал из республики, не было ни крыши над головой, ни работы, ни медицинской страховки. Так и появился шелтер – безопасное убежище. Тут они могли жить на протяжении 1,5 месяцев. Предполагается, что именно за этот срок, человек в состоянии более или менее прийти в себя и найти работу. Также московский комьюнити-центр обеспечивал их питанием и помогал оформить страховку для прикрепления к поликлинике. Помощь мы оказывали и оказываем абсолютно бесплатно».

SOS для всех

Осенью, в октябре, шелтер перешел на общий режим. Теперь сюда могут обратиться все, кого притесняют по причине сексуальной ориентации и гендерной идентичности. Чтобы получить помощь, сначала нужно заполнить электронную заявку, если она одобрена, то проводится небольшое интервью.

Руководитель центра говорит, что их интересует только два вопроса: «Что вы будете делать в Москве?» и «Как изменится ваша жизнь после пребывания в шелтере?». «К счастью, пока мы имели дело только с конструктивно настроенными личностями, которые хотят реальных перемен в своей жизни», – говорит Татьяна. «Где-то примерно 50% людей, которые живут в нашем приюте – это трансгендеры. Они приезжают в Москву, чтобы пройти комиссию по смене пола или сделать операцию. Живя в шелтере, они не тратят деньги на съём квартиры – экономят. Психиатрическое обследование очень дорогое, не говоря даже о самой операции и медикаментах. Остальные – это вот именно те, кто стал жертвой физического и морального насилия из-за своей негетеросексуальной ориентации. Некоторые из них пытаются освоиться в мегаполисе, другие – собирают документы, чтобы навсегда уехать из страны. Нам бы очень хотелось помогать и несовершеннолетним, однако из-за закона о запрете гей-пропаганды это сложно. В шелтер их приютить мы не можем. Нас могут либо оштрафовать на крупную сумму, либо просто закрыть. Но у нас работает горячая линия 8-800-555-73-74 с 15 часов до 21:00, туда обращаются и те, кому нет 18».

Адрес шелтера засекречен. Его знает только те, кто там живет и администрация комьюнити центра. В убежище нельзя приводить близких. Тут запрещен алкоголь. «Здесь строгие правила, – продолжает Татьяна. «Но ордунг ист ордунг. Ведь главная задача приюта – полная безопасность. Перед заселением, мы высылаем договор, где чётко прописан порядок пребывания. А с родственниками и друзьями всегда можно встретиться в кафе».

О теме финансирования Татьяна рассказывает неохотно – больной вопрос. Иногда зарплаты сотрудникам вообще не выплачиваются. Многие работают на энтузиазме и идее. «В России объединениям, которые защищают права сексуальных меньшинств, приходится очень тяжело. На законодательном уровне мы не можем официально зарегистрироваться как НКО, оказывающая поддержку людям с нестандартной сексуальной ориентацией. Фактически ЛГБТ организации вынуждены работать подпольно. А сегодня они нужны как никогда. Гомофобное мракобесие в верхах власти только усиливается. Государство ясно дает понять, что ЛГБТ – это люди второго сорта. Я не думаю, что в ближайшие годы ситуация изменится к лучшему».

Аве Мария

Маше Щетининой 33 года. Она родилась в маленьком городе Коврове во Владимирской области. Отца своего она никогда не видела. Мать погибла в автокатастрофе, когда ей было 10 лет.

«Меня воспитывала моя бабушка. Она работала директором школы, поэтому я постоянно была у неё на виду. Она меня всегда поддерживала. Когда в 13 лет я ей сказала, что я бисексуалка, бабушка меня приняла. Главное, говорила она, чтобы я была счастлива. После окончания школы я уехала учиться в Москву, на библиотекаря. Профессию выбирала по принципу «куда легче поступить». Но по специальности я не работала. Я просто не могу сидеть на одном месте. Мне нужно быть в движении.

После окончания техникума я вернулась обратно в Коврово. Работала курьером-почтальоном, потом развозчиком пиццы. Вела не особо правильный образ жизни: курила, пила, посещала какие-то тусовки. И так продолжалось в течение 11 лет».

Резкие перемены

«В 2013 году у меня обнаружили ВИЧ. Тогда начало рушиться все. Из-за диагноза меня бросила моя девушка. Многие друзья перестали со мной общаться. А через 2 года умерла бабушка. Состояние моего здоровья начало ухудшаться. Большой проблемой было то, что в моем городе не было нужных лекарств. Когда я лежала в ковровской больнице, будучи в тяжелом состоянии, меня лечили фурацилином и аскорбинкой. Тогда я подумала «всё, наверное, ухожу на тот свет». Потом решила, что «нет, жизнь у меня одна, и за неё я поборюсь». Я сняла последние сбережения и поехала Москву. По приезде я вызвала скорую прямо к метро, и меня положили в больницу. Новое обследование показало, что мой ВИЧ перешел в СПИД. Плюс ко всему у меня обнаружили карциному, которую вначале приняли за туберкулез. Первые месяцы лечение шло очень тяжело. Какое-то время меня перевозили на инвалидной коляске. А однажды я даже попала в реанимацию. Дальше стало легче. Ежедневные процедуры стали рутиной для меня. Я начала ходить, нормально есть. Моей отдушиной стал фейсбук, где я рассказывала о своих больничных буднях. Так я завела новых друзей. Некоторые из них даже приезжали ко мне в больницу, привозили всякие вкусности. Вскоре, мною заинтересовались общественные организации, которые помогали ВИЧ инфицированным. Я снялась в нескольких социальных роликах. А в декабре прошлого года я дала интервью для АиФ».

Статус: БОМЖ

«Ещё перед тем, как я попала на лечение в Москву, я переписала свою квартиру на подругу, которой очень доверяла. Подумала, что пусть она достанется ей, если я всё-таки умру. А не умру, то переоформлю снова на себя. Но квартиру моя «подруга» продала, забрала деньги и исчезла. Так я стала бомжом. Искать временное пристанище я начала за месяц до выписки. Про шелтер мне рассказали мои знакомые, с которыми я познакомилась в СПИД центре. После выхода из больницы, в которой я пролежала 1,5 года, поехала туда. В приюте я нахожусь 2 недели. Мне тут очень нравится. Уже завела подруг. Учусь готовить. Хожу на ламповые ЛГБТ беседы. Параллельно занимаюсь другими делами. Вот, недавно встала на учет ВИЧ инфицированных. Теперь я без проблем смогу получать терапию».

Планы на новую жизнь

«В ближайший месяц мне нужно устроиться на работу. Хотелось бы, чтобы она была связана с помощью больным СПИДом, особенно женщинам-лесбиянкам. Потому что в обществе до сих пор некоторые считают, что этот недуг обнаруживается только у мужчин. Я хочу помочь людям открыто говорить о своем положительном ВИЧ статусе, чтобы они не чувствовали себя изгоями. С этой болезнью можно жить долго и счастливо. В общем, планов у меня много, главное, чтобы хватило сил на их исполнение.

За границу переезжать я не собираюсь. Я считаю, что в России я принесу больше пользы. Да и потом это все дорого и сложно. Тем более, что мне есть ради кого здесь оставаться. Сейчас я влюблена. Общаюсь с девушкой, которая понимает меня и полностью принимает. Мы с ней разговаривали пока только по интернету, но я на 100% уверена, что она мой человек. В конце концов, я хочу любить и быть любимой».

Это интервью мы брали еще в январе. За три месяца у Марии произошли большие изменения в жизни. Маша устроилась администратором в Московский комьюнити-центр. А ещё она осознала свою трансгендерность, и теперь Мария стала Юрием. То есть биологически она женщина, но в социуме ей комфортнее идентифицировать себя мужчиной. По словам Юры, его это устраивает, а планов менять пол у него нет.

Юра всегда рад общению – он не скрывается, он доступен в фейсбуке, ему можно задавать вопросы. Если хотите узнать что-то ещё о жизни людей, которых обществу сложно принимать, можете писать и узнавать что-то новое.

Автор: Архат Рахимжанов

Фото: Павел Толкачев