Хотел бы я научить тебя вместо «Ох, как всё плохо» думать: «Надо же, как интересно!», но такое отношение к жизни приходит только с опытом.
Макс Фрай, «Вся правда о нас»

Ганс Христиан Андерсен был так плох в записывании своих сказок, что некоторые редакторы отказывались даже читать его рукописи, говоря, что если человек так издевается над родным языком, путь в писатели заказан. Владимиру Маяковскому приходилось просить Осипа Брика проставлять в его текстах знаки препинания. Значит ли это, что даже безграмотные люди могут добиться известности? Нет, это значит, что успеха можно достичь и с дислексией – а она была и у Маяковского, и у Андерсена, и у Агаты Кристи, и у других знаменитостей, о которых вы и подумать не могли такое.

Например, Мэрилин Монро – она бросила школу в 16 лет именно из-за проблем с правописанием, а в дальнейшем держалась подальше от интервью и пресс-конференций, на которых редко могла говорить долго и связно. Тому Крузу в этом плане повезло больше: актёр увлёкся сайентологией, и она помогла ему побороть проблемы с грамотностью. Сценарии Дастину Хоффману читает его ассистент, а Киану Ривз, сражаясь с заболеванием, дошёл до крайности и прочёл всего Марселя Пруста… Но едва ли дислексика успокоит то, что с похожей проблемой столкнулись те, до чьего уровня ему ещё расти и расти. Какая разница, что у Тома Круза были проблемы в школе, если я не могу прочесть даже собственное имя?

Дислексия  — это так называемая «врожденная неграмотность» (в частности, так о своём недуге отзывался Владимир Маяковский), причём она может быть выражена как в устной, так и в письменной речи. Бывает, что дислексик не может ни грамотно говорить, ни писать — путает буквы, выписывая их в обратную сторону. Причина проста – нарушение порядка когнитивных процессов, отвечающих за усвоение информации.

Выражаться это может не только в безграмотности, но и в отсутствии способности к быстрому обучению или даже концентрации внимания. Другими, менее явными симптомами дислексии являются неспособность производить арифметические действия, дезориентация в пространстве (к примеру, человек не различает право и лево). Умственные усилия могут вызвать у дислексика физический дискомфорт вплоть до несварения в желудке, не говоря уже о головокружении, поэтому любые школьные занятия, даже безобидное скоростное чтение, могут показаться дислексику сущей мукой.

Бывает, что дислексик не может ни грамотно говорить, ни писать — путает буквы, выписывая их в обратную сторону

Звучит это, конечно, не очень вдохновляюще, но на практике может открыть неожиданные способности, которые объясняют и богатую фантазию Маяковского, и Андерсена и даже Агаты Кристи с её крайней любовью к описанию изощрённых убийств. По наблюдениям учёных, дислексикам гораздо проще думать не категориями, а образами, что помогает изрядно оживить воображение.

Жизнь с дислексией совсем плоха?

Проблема может неожиданно обрести решение, если взглянуть на неё с другой стороны, и у дислексиков это получается замечательно. Многие говорят о дислексии не как об отклонении, а наоборот – как об особом даре, позволяющем легче усваивать информацию, которая тяжело даётся ученикам со стандартными мозговыми процессами.

Рональд Дейвис, автор самой популярной методики по коррекции дислексии, называет её «даром» и призывает запомнить одно простое правило: мозг дислексика не работает неправильно, он работает по-другому. Дислексики воспринимают информацию не вербально, а визуально. Поэтому обучать человека с дислексией нужно несколько иначе, чем обычного ученика, и это поможет ему добиться успехов не только по школьной программе, но и на профессиональном поприще. И вовсе необязательно становиться для этого известным актёром или писателем – хотя доказать то, что умение правильно расставлять точки и знаки препинания ещё не определяет хорошего автора, кажется весьма заманчивым предложением.

Даже если ребёнку не удаётся достигнуть понимания преподавателей, всегда доступны прелести самообразования. Грамотный логопед, проведя необходимые тесты, может предложить родителям индивидуальную методику обучения, которая поможет ребёнку добиться лучших результатов – если, например, родители готовы вкладываться в это или даже перейти на анскулинг. Если не получается воспринимать печатную информацию, всегда есть аудиокниги, и главное – найти себя в том, что получается лучше всего, и строго держаться этого занятия.

В теории звучит отлично, на практике…

Казалось бы, чем это отличается от целей в жизни человека без дислексии? Всё очевидно: если вовремя не заметить, что у ребёнка проблемы с обучением (а чаще всего проблема начинает проявляться именно в школьном возрасте), можно многое упустить и развить стабильный комплекс неполноценности. Проще говоря, нужны очередные изменения в и без того длинном списке совершенствования современной системы образования. В частности, дислексикам стоило бы уделять гораздо больше внимания, учитывая их особенности, а не игнорируя их.

Мозг дислексика не работает неправильно, он работает по-другому

Если школьнику не подходит школьная программа, кто виноват – программа или сам ученик? Многие выбирают второй вариант, и всё заканчивается крайне печально: низкая самооценка, никаких амбиций, брошенная школа… и не всем, к сожалению, удастся пойти по стопам Шер, Киану Ривза и Тома Круза. Не у всех хватит силы воли, а иногда – даже простой осведомлённости.

Но ведь в том и дело: особенности отдельных учеников и студентов преподаватель учитывает за редким случаем. Сколько учителей в современных школах действительно используют «индивидуальный подход»? Да и возможно ли это, когда в классах бывает до 30 человек, и уделить внимание каждому порой просто невозможно? По статистике, каждому десятому ребёнку в России можно поставить диагноз «дислексия». Значит, в среднестатистическом учебном классе может быть до трёх дислексиков, а полноценной поддержки или особого отношения им никто не предоставит.

«Проблема образования детей с дислексией касается не только их самих и их родителей», рассказывает Светлана Дорофеева, сотрудница Лаборатории нейролингвистики ВШЭ. «Эти дети могут стать полезными обществу взрослыми, многие из них талантливы. Но если их десять лет ругать и унижать… Ну, кто-то вырастет сильным. Большинство же станут озлобленными, пассивными и подавленными. Детям с дислексией нужна система решений».

Проблема, впрочем, не только в преподавателях, но и в родителях. Например, учителя пишут о родителях, которые вовсе не собираются лечить дислексию у своих детей и считают, что так и должно быть. Это кажется абсурдным – и, всё-таки, это так.

В идеале, конечно, внимание на это должна обращать школа. Об этом ещё в 2012 году писала Ирина Лукьянова, автор «Новой Газеты». Система образования должна учитывать индивидуальные особенности ученика, позволяя ему варьировать расписание и даже изучаемые материалы, а штат профессионалов должен следить за покрытием возможных пробелов в знаниях. Если нет возможности приставить к ученику индивидуального преподавателя, в городе или хотя бы в регионе должен быть специальный центр, в котором помогают детям с особенностями. Пока что, несмотря на создание в 2017 году Российской ассоциации дислексии, рабочих центров помощи людям с врождённой безграмотностью почти нет.

Чтобы себя обезопасить, можно всегда держать под рукой тест на дислексию и помнить, что даже в России есть люди с дислексией. И им всё удаётся, хотя для этого приходится приложить чуть больше усилий, чем в других странах.

Автор: Анастасия Гастин