Формула в рассказах родоначальника японской детективной литературы Эдогавы Рампо

Вернёмся к тому, с кого началось развитие детективного жанра в Японии, чтобы посмотреть, как Рампо работал с определенными правилами и схемами, уже ставшими на Западе «кодексом великого детектива».

По Кавелти понятие литературной формулы может быть использовано в двух разных значениях: как традиционный способ описания и как определенный тип сюжета[1]. Формулы находятся в процессе взаимовлияния с культурой, в которой они создаются и развиваются. Исходя из этого, в этой статье не будет претензии на рассмотрение того, как используются они в первом значении, поскольку сложно что-либо говорить без знания традиционных символов и образов, стереотипов, существующих в азиатской культуре. Однако можно с уверенностью утверждать, что обе разновидности литературных феноменов, обозначенных выше, встречаются в произведениях Рампо, так как их наличие характерно для детективов вообще, как для частного случая популярной литературы. Эта статья будет сосредоточена на рассмотрении сюжетных ходов и системы персонажей, для конструирования которых используется формула во втором значении, поскольку они являются общими для всего жанра.

Рассказы Рампо можно отнести к английской или аналитической детективной традиции, произведения, входящие в которую, часто называют классическими[2]. Автор не только действует согласно правилам этой традиции, но делает отсылки к писателям, героям или произведениям, существующим в её рамках. Например:

«Сюндэй Оэ никогда не стал бы действовать в духе Люпена[3]»[4];

«На черном корешке сверкали тисненные золотом затейливые буквы “Trent’s Last Case”, E.C. Bentley[5]»[6];

«… принялись перебирать имена прославленных детективов – реальных людей и литературных героев, начиная с Видока[7] и Дюпена[8]»[9];

«Хироити обожал говорить загадками, подражая Шерлоку Холмсу[10]»[11].

Рассказы Рампо можно отнести к английской или аналитической детективной традиции. Автор не только действует согласно правилам этой традиции, но делает отсылки к писателям, героям или произведениям, существующим в её рамках. Источник фото: http://rus-img2.com/

Главное содержание такого детектива – поиск истины, которая понимается как справедливость. Достижение её – задача главного героя, детектива, поэтому действие, как правило, редуцируется, на первый план выдвигается способ раскрытия преступления[12]. Причём важно отметить, что Рампо был противником научных методов поиска преступника, основанных на исследовании материальных улик, считая, что, «чтобы раскрыть преступление, не нужно головоломных загадок и хитроумных машин»[13]. В случаях рядовых преступлений, конечно, «для сыщика куда важнее господин случай и крепкие ноги[14]»[15], однако эти случаи не представляют интереса для любителей детективных романов, где преимущество у логических построений.

Сыщик в аналитическом детективе, по Рудневу[16], – интроверт, обладающий более углубленным, чем все остальные, знанием о мире, поэтому он способен видеть символы, которые помогают ему раскрыть преступление. Надо сказать, что, несмотря на то, что у Рампо существует «проходной персонаж»[17], Когоро Акэти, детектив-любитель, фигурирующий во многих рассказах в качестве «гениального сыщика», довольно часто японский писатель трансформирует заимствованную формулу и оставляет новеллу без этого, необходимого для поимки преступника, героя. В таких случаях преступление остаётся нераскрытым (как, например, в рассказе «Чудовище во мраке») или преступник «щёлкает по носу» полицейского, мнящего себя «выдающимся сыщиком» («Плод граната»).

Когоро Акети является героем многих фильмов, сериалов и мультфильмов в Японии. Источник фото: http://static.comicvine.com/

Однако, хотя в произведениях Рампо и присутствует игра с формулой, он в большинстве случаев пользуется ей, даже иногда заимствуя идею преступления, трюк, из романов западных писателей, обыгрывая его раскрытие в другом ключе («Психологический тест», «Плод граната»). Стандартизированность сюжета не является недостатком детективного произведения, а становится неотъемлемой его частью, хотя некоторые относят приверженность этого жанра традиционным образцам к его достоинствам, как, например, Хорхе Луис Борхес в эссе «Детектив» 1978 года. Гилберт Кийт Честертон в эссе «О детективных романах» призывал писателей детективов использовать стандартный сюжет и построение рассказа, так как жанр детектива – особая конструкция, основанная на строгих законах логики. Поэтому, по его мнению, чтобы сконструировать интересный детективный сюжет, главное уметь пользоваться техникой его внутреннего устройства, которая является известным стандартом.

Повествование в произведениях Рампо обыкновенно ведется от первого лица, рассказчик – это один из персонажей. Ниже приведена общая схема рассказов, где присутствует Когоро Акэти, так как фигура этого детектива также подлежит рассмотрению, поскольку она отличается от привычного западному читателю образа «великого детектива».

Общая схема рассказов о Когоро Акэти такова:

  1. Рассказчик представляет себя (обыкновенно это бывает или казённый сыщик, или автор детективных рассказов, или герой, ставший свидетелем преступления и по какой-либо причине решивший расследовать его самостоятельно или совместно с полицией, но это обязательно должен быть кто-то, кто увлекается чтением классических детективов) и основных действующих лиц.
  2. Описывается преступление.
  3. Далее приводятся улики, фактический материал, иногда иллюстрируемый схемами, собранный на месте преступления.
  4. Появляется Когоро Акэти (инкогнито или в качестве друга/старого знакомого какого-либо героя, чаще всего самого рассказчика), у которого ведущий расследование может спрашивать совета.
  5. Рассказчик (часто совместно с полицией) даёт уликам неверное толкование, несмотря на то, что Акэти делает ему подсказки.
  6. Рассказчик даёт ложную разгадку преступления, или полиция находит невиновного на самом деле подозреваемого, а в некоторых случаях, ввиду отсутствия улик, ведущий расследование и вовсе заходит в тупик.
  7. Когоро Акэти дает верную разгадку или подсказку, которая приводит рассказчика к раскрытию преступления.

Как видно из схемы, Когоро Акэти не является постоянно присутствующим героем в рассказе, более того, он – «изрядный резонёр»[18], он выступает не как ведущий сыщик, а в качестве его помощника. Важно отметить, что без его помощи преступления так и остались бы нераскрытыми.

Манга по одному из рассказов Рампо. Хоть Кагоро Акэти и не является ведущим сыщиком в рассказе, без его помощи преступления не были бы раскрыты. Источник фото: http://www.comicvine.com/

Акэти обладает некоторыми чертами, присущими стереотипному детективу. Несмотря на то, что он становится со временем женатым человеком, его жена находится в лечебнице, поэтому Акэти продолжает вести холостяцкий образ жизни. Он образован в необходимой ему области (знает психологические теории своего времени, много читает, в особенности, конечно, детективные романы), но есть и то, что делает его непохожим на знакомых нам сыщиков. Нигде в рассказах не встретить его подробного описания, единственные заметные детали его облика – растрепанная шевелюра, улыбающиеся глаза и ироническая усмешка. В нем нет лоска «потомка знатного и даже прославленного рода»[19] Дюпена или мощного интеллекта Холмса; только в возрасте, Акэти становится «изрядным щеголем»[20]. Он – обычный человек, выделяющийся только тем, что «с детства привык обращать внимание на мелочи»[21], из-за чего окружающие считают его «необыкновенным человеком», способным раскрыть «необыкновенное преступление». Дуткина пишет, что подобная приземленность образа «гениального сыщика» связана с адаптацией его для японского читателя. Индивидуальность – сомнительное достоинство для того, кто находится в японском обществе, где подразумевается, что нужно «быть как все», если находишься «среди всех». Поэтому не слишком сильно заметное выделение Акэти среди окружающих, его совместная работа, и даже дружба, с официальным, «казённым», сыщиком, делают детектива более привлекательным для массового читателя в Японии[22]. «Казённый сыщик» является не профанной фигурой, выставляющей «гениального сыщика» в более выгодном свете и дающей ложный ход следствию, он, чаще всего, – человек, репрезентирующий того, кто руководствуется разумом для поиска истины, то есть – соперника Акэти, над которым он, со своим иррациональным методом, одерживает верх.

Не слишком сильно заметное выделение Акэти среди окружающих, его совместная работа, и даже дружба, с официальным, «казённым», сыщиком, делают детектива более привлекательным для массового читателя в Японии. Источник фото: http://static.comicvine.com/

Кроме того, метод раскрытия преступления Акэти отличается от детективов типа Шерлока Холмса или Огюста Дюпена. Он не раскрывает преступление, только логически связывая имеющиеся факты. Ему необходимо понять характер преступника, пользуясь интуицией и подмечая какую-нибудь незначительную деталь, позволяющую догадаться о том, кто совершил злодеяние. В этом он похож на отца Брауна, героя рассказов Гилберта Честертона, который, наследуя детективную формулу, связал её с фантастическими явлениями и убрал оттуда железную логику, построенную на связанности фактов. Его логика – «логика невероятного, основанная на некоторых допущениях или на снятии привычных условных ассоциаций»[23]. Большую роль здесь, как и у Акэти, играет интуитивная догадка. Честертон также отрицает значение объективных данных. Так, в рассказе «Ошибка машины» он отвергает научное достижение (в то время как Холмс охотно пользуется ими и даже сам их создает), потому что управляет совершенной машиной «машина несовершенная» – человек. Ещё большее сходство этим двум фигурам придает цель, которой они руководствуются, раскрывая преступление. Отец Браун, прежде всего, священник, его дело «замечать проблески света в душе убийцы», получить раскаяние преступника и сохранить тайну его исповеди. Цель патера – спасти грешника, но не от суда земного, так как посюстороннее наказание для него не действительно, а спасти в религиозном смысле. Акэти также раскрывает преступление не ради интереса (в отличие от Дюпена или Холмса), он желает восстановить справедливость: спасти невиновного или наказать преступника. Только от процесса разгадывания тайны он не получает удовольствия: «но увы – я опоздал и не смог предотвратить преступление. Я сумел лишь задним числом догадаться, каким необыкновенным способом было совершено это убийство»[24].

Следует сказать, что Эдогава Рампо работал не только в детективном жанре, он писал и «рассказы об ужасном» (но, надо отметить, что в этом направлении он продолжал не западную традицию, берущую начало в готических романах, а национальную и китайскую). Однако приоритетом для него было именно развитие первого, в чём он преуспел: кроме художественных произведений, он писал и теоретические работы, создал японский Клуб писателей детективного жанра, после преобразованный в ассоциацию, первым председателем которой стал сам, а также на собственные средства учредил литературную премию за лучший детективный роман[25]. Кроме того, кажется, что Рампо и через свои художественные рассказы даёт соотечественникам некое подобие инструкции того, какие детективы должны быть прочитаны (или упоминая стоящие, по его мнению, книги, или сетуя на обывательские предпочтения)[26] и какие методы раскрытия преступлений лучше использовать в литературных произведениях.

 Автор: Наталия Яковлева

[1] Кавелти Дж. Изучение литературных формул // Новое литературное обозрение. – 1996. № 22. – С. 33 – 64.

[2] Используется классификация В. Руднева (Руднев В.П. Детектив // Руднев В.П. Словарь культуры XX века.).

[3] отсылка к герою произведений французского писателя детективов Мориса Леблана (1864-1941), «джентельмену-грабителю», Арсену Люпену. – изначально цитата из какого произведения?

[4] Рампо Эдогава Чудовище во мраке // Сайт lib.ru. – 2002[1992]. (http://lib.ru/INPROZ/RAMPO/monster.txt).

[5] Название книги английского писателя детективов Эдмунда Клирихью Бентли (1875-1956), «Последнее дело Трента». – из какого произведения?

[6] Рампо Эдогава Плод граната // Ад зеркал. – Спб.: Квадрат, 1991. – С. 95 – 135.

[7] Франсуа Эжен Видок (1775-1857) – французский преступник, основавший впоследствии французскую уголовную полицию. – из какого произведения?

[8] Герой детективных рассказов Эдгара По (1809-1849). – из какого произведения?

[9] Рампо Эдогава Простая арифметика // Ад зеркал. – Спб.: Квадрат, 1991. – С. 136 – 182.

[10] Герой детективных рассказов Артура Конан Дойла (1859-1930). – из какого произведения?

[11] Рампо Эдогава Простая арифметика // Ад зеркал. – Спб.: Квадрат, 1991. – С. 136 – 182.

[12] Руднев В.П. Детектив // Руднев В.П. Словарь культуры XX века.

[13] Рампо Эдогава Психологический тест // Ад зеркал. – Спб.: Квадрат, 1991. – С. 71 – 94.

[14] Фримен Уиллз Крофтс (1879-1957) – английский писатель детективов.

[15] Рампо Эдогава Плод граната // Ад зеркал. – Спб.: Квадрат, 1991. – С. 95 – 135.

[16] Руднев В.П. Указ. соч.

[17] Термин взятый из предисловия Г. Дуткиной «Мистификация длиною в жизнь» к «Аду Зеркал». Источник?

[18] Рампо Эдогава Простая арифметика // Ад зеркал. – Спб.: Квадрат, 1991. – С. 136 – 182.

[19] По Э.А. Убийство на улице Морг // Рассказы, стихотворения [сборник]. – М.: Эксмо, 2010. – С. 161 – 196.

[20] Рампо Эдогава Невероятное орудие преступления // Ад зеркал. – Спб.: Квадрат, 1991. – С. 286 – 302.

[21] Рампо Эдогава Простая арифметика // Ад зеркал. – Спб.: Квадрат, 1991. – С. 136 – 182.

[22] Дуткина Г. Мистификация длиною в жизнь // Ад зеркал. – Спб.: Квадрат, 1991. – С. 6 – 17.

[23] Кашкин И., Честертон Г.К. [отрывок] // Сайт literra.websib.ru. 15 декабря. – 2011[1947]. (http://literra.websib.ru/volsky/1269).

[24] Рампо Эдогава Невероятное орудие преступления // Ад зеркал. – Спб.: Квадрат, 1991. – С. 286 – 302.

[25] Дуткина Г. Указ. соч.

[26] «Сейчас в Японии мода на детективы, но, несмотря на то, что люди охотно читают их во всяких дешевых журнальчиках, к моему немалому огорчению, пока нечасто встретишь на улице человека с детективным романом, изданным отдельной солидной книгой» (Рампо Эдогава Плод граната // Ад зеркал. – Спб.: Квадрат, 1991. – С. 95 – 135.) .