Начавшийся летом и продолжающийся до сих пор миграционный кризис стал полной неожиданностью для стран Европейского Союза. Беженцы из стран Ближнего Востока и Северной Африки и раньше искали убежища в более благополучных странах Европы. Однако сейчас их количество достигло невиданных ранее масштабов – и это вызвало разную реакцию стран ЕС.
Многие европейцы восприняли помощь беженцам, как свой гражданский и человеческий долг
Так, Ангела Меркель не раз подчеркивала, что одна из основных задач Германии – доказать, что первая статья Основного закона ФРГ: «Достоинство человека неприкосновенно. Уважать и защищать его — обязанность всей государственной власти»[1]. Тем не менее, Венгрия, Болгария и Хорватия уже закрыли свои границы для беженцев, в Словении и Болгарии обсуждается[2] использование вооруженных сил для помощи полиции при охране границ, а в середине сентября огромный общественный резонанс вызвало применение полицией Венгрии слезоточивого газа против толпы мигрантов.
Миграционный кризис сразу стал чуть ли не главным экзистенциальным вопросом если не для самого Европейского Союза, то, безусловно,для всей системы шенгенского соглашения. Правила Шенгенской зоны позволяют временно закрывать внутренние границы при чрезвычайных обстоятельствах[3] – и за всю двадцатилетнюю историю открытых границ между государствами Евросоюза эти чрезвычайные обстоятельства наконец наступили. Однако дело осложняется тем, что, по закону, подобные усиленные меры контроля на внутренних границах государств Шенгена могут действовать только в течение двух месяцев[4] –в такой краткий срок проблему с мигрантами не решить. Это значит, что уже в конце месяца государствам ЕС так или иначе придется пересмотреть Шенгенские соглашения – и это наименее радикальная возможная мера.
Вообще, миграционный кризис, который должен был стать для государств ЕС возможностью продемонстрировать свое единство и готовность вместе решать общие проблемы, показал удивительную дифференциацию не только в подходах к решению проблемы, но и в понимании «европейских ценностей». В то время как Германия, Франция, Нидерланды проявили значительное гостеприимство, выразив готовность принять всех в этом нуждающихся, страны Южной и Восточной Европы реагировали на это диаметрально противоположно: в этих государствах началось ужесточение миграционного законодательства, а Венгрия, Словения, Хорватия уже начали возведение на своих границах стен и других сооружений, призванных усложнить пересечение границы для нелегальных мигрантов. Как оказалось, Берлинская стена, 26ю годовщину падения которой немцы будут отмечать в этом ноябре, оказалась далеко не последней в истории Европы.
Отойдя от первого шока, государства ЕС в ходе сложнейших переговоров постарались выработать единый комплекс мер для решения кризиса
Еврокомиссией была предложена особая система квот на размещение мигрантов, согласно которой 40 тыс. беженцев из стран Ближнего Востока и Северной Африки должны были распределить между государствами ЕС в зависимости от количества населения, уровня жизни и ряда других факторов[5]. Позже количество «квотируемых» мигрантов было увеличено еще на 120 тыс. Тем не менее, подобные меры выглядят совсем неубедительными – по словам самого же председателя Евросоюза Жан-Клода Юнкера, с начала года путь в Европу проделали почти 500 тыс. человек, эксперты ООН прогнозируют приток еще порядка миллиона беженцев в 2015/2016 годах[6]. Также необходимо учитывать тот факт, что квоты вызвали столь резкое возмущение в экономически слабых государствах Восточной и Южной Европы, что Еврокомиссии пришлось отказаться от обязательного характера квот – на данный момент они являются добровольными, и ряд государств ЕС не планирует принимать у себя мигрантов.
Трагические события, произошедшие в Париже в ночь на 14 ноября, могут заблокировать и эти малоэффективные попытки преодолеть миграционный кризис. Так, польский министр Конрад Жимански заявил: «Решения Совета Европы относительно расселения беженцев и иммигрантов в европейские страны, которые мы критиковали, все еще остаются законом ЕС. Но, столкнувшись с трагическими событиями в Париже, мы не видим политических возможностей его исполнения»[7]. Также резко выросла критика политики «открытых дверей» Ангелы Меркель со стороны ультраправых. Учитывая, что именно Германия является главным идейным вдохновителем этой политики в странах ЕС, недоверие к подобным методам решения миграционного кризиса может усилиться и в ряде других европейских стран.
Большинство европейских политиков сходятся на том, что только ужесточением паспортного контроля и реформами Шенгенской зоны проблему не решить – люди бегут в Европу, в первую очередь от войны, голода и разрухи, которые царят на их родине, и только стабилизация ситуации в странах Ближнего Востока и Северной Африки, а также послевоенное восстановление Сирии и Ливии способно не только ослабить приток беженцев, но и начать процесс их возвращения домой. Разумеется, это невозможно без окончания гражданской войны в Сирии, в которую Россия включилась в сентябре, начав военную операцию против «Исламского государства» и сил, оппозиционных режиму Башара Асада. Действия РФ сразу же вызвали критику многих государств ЕС и НАТО, которые обвиняли её в том, что использование ВВС РФ в конфликте может привести к еще большей эскалации, а значит – и к увеличению потока беженцев. Тем не менее, по мере разрастания миграционного кризиса, в ЕС все чаще начинает звучать иная точка зрения – так, глава МИД Венгрии Петер Сиярто заявил, что без сотрудничества с Россией его не разрешить. «Без трансанлантическо-российского согласия не существует решения сирийского конфликта, и, соответственно, не существует решения кризиса с беженцами, с которым столкнулась Европа — так министр пояснил свою позицию. Если нам не удастся возобновить прагматичные и стратегические отношения с Россией, мы потеряем очень важный фактор нашей силы и конкурентоспособности»[8]. Канцлер Германии Ангела Меркель, отличающаяся куда более холодным отношением к внешнеполитическому курсу России, чем венгерское руководство, также подчеркнула необходимость участия России в процессе мирного урегулирования: «Это может случиться только при поддержке нашего трансатлантического партнера, США, а также России и ближневосточных стран, учитывая ужасающую ситуацию в Сирии»[9].
Вероятность того, что миграционный кризис и участие России в мирных переговорах по Сирии способны привести к улучшению взаимоотношений между ней и Евросоюзом достаточно мала
В середине сентября Совет Европейского союза продлил санкции против России еще на полгода – и пока что большая часть европейских политиков уверена в их целесообразности. Тем не менее, состоявшиеся в начале месяца переговоры в Вене показали усиление позиций России (так, именно по её предложению к договорному процессу был подключен союзник по сирийской операции – Иран). Безусловно, на смягчение отношений повлияют и результаты терактов в Париже – первые дни встречи мировых лидеров на полях саммита «Большой двадцатки» уже позволяют говорить о более взвешенной и конструктивной позиции России и стран ЕС, объединенных общей угрозой.
Автор: Антон Праведников
Источник фото:http://media.zenfs.com
[1]-https://www.bundestag.de/grundgesetz
[2]-http://www.rbc.ru/rbcfreenews/562294979a7947154c1621ff
http://www.balkans.kp.ru/online/news/2142787/
[3]-http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=OJ:L:2009:243:0001:0058:EN:PDF
[4]-http://eur-lex.europa.eu/LexUriServ/LexUriServ.do?uri=OJ:L:2009:243:0001:0058:EN:PDF
[5]-http://www.rbc.ru/politics/22/09/2015/56017c0f9a79476b8859e837
[6]-http://unhcr.ru/index.php?id=10&tx_ttnews[tt_news]=526&cHash=edfada47e802454755731833705bed62
[7]-http://www.wsj.com/articles/paris-attacks-may-unsettle-eus-debate-on-migration-1447510975
