Несмотря на то, что театральная среда Москвы кажется наполненной спектаклями и различными организациями, даже внутри неё можно найти людей с уникальным опытом, которые не побоялись бросить себе и другим вызов и сделать что-то самостоятельно. Так, в преддверии открытия нового театрального сезона мы поговорили с Владимиром Бобором, руководителем театра миниатюр «Камин», и узнали о том, как создать с нуля свой собственный театр в 20 лет и найти для него лучшую команду.

Как создавался театр «Камин», как пришла тебе в голову эта идея?

На самом деле мы работали вместе с Андреем Анатольевичем (Гвоздковым – прим. автора) над одним проектом, и так сложились обстоятельства, что мы вынуждены были из этого проекта выйти…

Ты говоришь сейчас о «Театре ++ » (театр факультета ВМК в МГУ – прим. автора)?

Возможно, это не исключено. Так вот, потребность в созидании осталась. И я начал заботиться о том, чтобы создать условия для удовлетворения этой потребности.

И именно тогда пришла в голову создать свой театр?

Да.

Не было страшно начинать с нуля? Ведь в Москве много театров.

Страшно стало потом… Знаете, когда вам приставляют нож к горлу, не страшно, страшно, когда его отпускают. А насчет того, что в Москве много театров, которые занимают свои ниши, я бы поспорил. Потому что качественного театрального продукта в Москве, да и в России, катастрофически мало. Знаете, я знакомился с интервью разных бизнесменов, которые на данный момент в России успешны, и они все как один говорят, что в России нет конкуренции нет ни в одной нише. Я не причисляю себя к бизнесменам, но считаю себя вправе говорить о том, что в России нет конкуренции в театральной сфере. Все сидят на бюджетах, и никто не борется за зрителя – ни тот, кто этот бюджет дает, ни тот, кто этот бюджет тратит. Тем более что театров, которые работают в жанре театра миниатюр, вообще нет, насколько я знаю. Я смотрел спектакль в Петербурге в театре Эстрады под руководством Юрия Гальцева, поставленный по рассказам – это было гениально, блестяще. И там сидел полный зал довольных зрителей, таких как и я, а в Москве такого я не видел.

С чего началось построение театра? Как в принципе происходит этот процесс?

Самое главное – это люди.

То есть у вас была уже какая-то сложившаяся команда в «Театре ++», и вы начали вместе работать? С какими сложностями вы сталкивались?

Команда складывалась и складывается по сей день, это долгий поиск единомышленников, тех, кто может загореться идеей, как и остальные. Ну и вообще сложности были достаточно прозаичные: отсутствие места для площадок, отсутствие места для репетиции, отсутствие средств, чтобы спектакль одевать, чтобы актеры получали гонорар за свою работу… Ну не то что бы это проблема: перед новым театром всегда стоит задача вхождения в некое театральное инфополе. На самом деле, это большая удача, что мы с тобой сейчас сидим и разговариваем, потому что это дорогого стоит.

И все же, скажи, пожалуйста, почему именно миниатюры, чем тебя привлекает этот жанр?

Ну выбор подобных вещей — это всегда прерогатива художественного руководителя. Но лично мной двигает некая печаль за то, что наследие Аркадия Райкина имеет шанс быть утерянным, и мы стараемся эту ситуацию как-то исправлять.

«Самое главное – это люди. В данный момент приобрести человека в команду – это найти клад»

А почему вы назвали театр «Камин»?

У меня до сих пор сохранился листок, где было 14 букв, которые мы пытались сопоставить. Не помню, как именно это было, но в процессе брейншторма родилось слово, и оно нам понравилось ассоциациями и многозвучностью. Мы просто достали из вселенной то слово, которое нам было нужно.

Каким был твой вектор развития в театральной жизни, как ты это совмещал со своей учебой?

Я, наверное, не буду примером тех ребят, которые учились в МГУ и выбрали другой вектор развития. Я тоже был в «Театре ++», но меня туда пригласил Андрей Анатольевич Гвоздков, и я там принимал какое-то участие. Я учусь в театральном институте на актерском факультете.

Как ты вообще пошел в театральную сферу, как ее выбрал для себя?

Меня отдали в театральную студию рядом с домом, и все. Это банальный ответ, история как у всех, и с этого момента я постоянно был на сцене, это не прекращалось и вылилось в то, что есть сейчас.

Ты в начале интервью сказал, что страшно сначала не было, а страшно стало после. Что ты чувствуешь сейчас, оглядываясь на опыт?

Ну это не страх, я просто неточно выразился. Когда ты что-то сделал, ты оглядываешься, и понимаешь: «Ну ничего себе». Это не страх, это удивление скорее. Это появившееся, например, чувство ответственности за несколько десятков людей, которые от тебя зависят, и которые совсем скоро от тебя будут зависеть еще больше.

Почему?

Ну, потому что со временем театр будет становиться все большей и большей частью их жизней. Со временем они будут привязаны не только нематериальными, но еще и материальными категориями, со временем они будут планировать свою жизнь, заводить семью, детей, и все это делать с оглядкой на театр. Это не страх, а непривычное чувство, когда ты будто в 20 лет стал отцом 30 детей.

А сколько тебе было лет, когда пришла в голову идея создания театра?

19 лет. Сейчас мне 20.

И когда это произошло? Сколько лет вашему театру?

Полгода. Мы считаем днем своего рождения 8 февраля.

Что для тебя самое сложное в деятельности организатора?

Самое сложное, наверное, это бороться с угрызающим тебя чувством потери, потому что периодически какие-то участники по каким-то причинам отходят от театра и перестают быть его частью. Я эти потери очень болезненно воспринимаю, они меня парализуют, я не могу дальше ничего делать, я очень долго рефлексирую. Но меня вытаскивают, отрезвляют. Это, наверное, самое сложное; бороться с чувством потери я пока что не научился. А остальное все решаемо, организационные проблемы можно решить, а когда ты теряешь человека… Это сложно.

Какие твои ощущения, когда ты понимаешь, что большинство актеров, с которыми вы работаете, либо твои ровесники, либо старше тебя? Трудно быть их руководителем?

Ну, актеры все старше меня, на пару лет так точно… Мне не сложно, я не чувствую этой разницы. Мной она не ощущается. Может быть, если у ребят спросить, они скажут, что чувствуют что-то, но я нет. Тем более что у нас такая замечательная команда, это такие люди…. Ведь поиски людей, о которых я говорил в начале, не проходят даром. И та команда, которая сейчас собралась, она дорогого стоит. И именно поэтому потери тяжелы, потому что я понимаю, что таких ребят найти очень сложно. И рядом со мной трудятся такие люди, они сумасшедшие, они делают творчество, не особо задумываясь, и делают это круто. Я думаю, что я не чувствую сложностей благодаря блестящей команде.

А как ты понимаешь, что ты хочешь с каким-то человеком работать или не хочешь? Как ты отбираешь людей?

Я недавно читал интервью Вячеслава Полунина, и он сказал очень интересную вещь, что работать нужно только с теми, кого хочется обнять. Я полностью согласен. Я хочу и даже периодически обнимаю тех, с кем работаю.

Видимо, это вопрос какой-то эмоциональной приязни к человеку, а не его таланта?

Надо понимать, что я стараюсь не лезть во все вопросы по формированию актерской труппы,. Есть художественный руководитель, есть заведующий труппой, они и проводят этот поиск. А что касается команды организаторской… Я просто не хочу выставлять себя какой-то мессией и отвечать как-то очень мудро на тяжелые вопросы. Мы настолько молодой коллектив, что все происходит событийно сейчас: чей-то друг, знакомый, где-то его увидели, где-то познакомились, и этот отбор тоже происходит событийно. Все очень сильно упирается в то, есть у человека желание работать или нет. У нас, конечно, были случаи, когда мы отказывались от работы с кем-то, потому что мы тоже имеем представление о собственных возможностях и положении. В данный момент приобрести человека в команду – это найти клад. Если он остается на долгое время – это большой клад, большая победа.

«Я недавно читал интервью Вячеслава Полунина, и он сказал очень интересную вещь, что работать нужно только с теми, кого хочется обнять. Я полностью согласен. Я хочу и даже периодически обнимаю тех, с кем работаю»

А какие у вас дальнейшие планы по развитию театра, как ты это видишь?

Во-первых, нам бы очень хотелось обрести собственный дом. Во-вторых, что бы мы ни придумали, все упирается в деньги, а в наше время это безумно трудно, потому что театру трудно окупать себя с помощью билетов, поэтому дальше встает вопрос какого-то спонсорства и меценатства. Поэтому если здесь есть люди, которым интересна российская культура и которые понимают, что поддержка государства в этом аспекте недостаточна, мы были бы очень рады, если бы они смогли нас поддержать.

Хорошо, если не говорить о финансовой стороне, а именно творческой – сейчас у вас есть планы по расширению жанров, участие в фестивалях, может быть, какие-то новые проекты?

По поводу репертуара – это к художественному руководителю. По поводу участия в фестивалях – да, у нас есть планы, собираемся путешествовать. Что касается проектов – мы сейчас находимся в разработке, пока что на стадии идеи, связанной с поэзией, эта тема интересна мне лично, я горю ей. Оглядываясь вокруг, мы видим, что ничего достойного, связанного с поэзией, нет, а мы считаем это необходимым, я считаю это необходимым.  Еще… Мы участвуем периодически в благотворительных акциях, фестивалях, концертах. А вообще планы есть, но я не хочу о них распространяться, чтобы не выглядеть олухом, и никто не говорил, что, мол, вот, рассказывал об этом, а в итоге не сделал. Когда будет что-то более конкретное, тогда я буду рад еще раз с тобой пообщаться.

Как вы взаимодействуете со зрителями, где можно о вас узнавать информацию?

Мы есть ВКонтакте, на Фейсбуке, Инстаграме, Youtube, у нас есть свой сайт. Кстати, благодаря работе нашей пресс-службы у нас сейчас выходят там интервью со всеми участниками театра, можно почитать. Но, конечно, самое лучшее взаимодействие со зрителем происходит на спектакле. Мы открываем сезон 21 сентября спектаклем, который называется «Море», в центре им. Высоцкого на Таганке, поэтому всех приглашаем посмотреть. Это самый яркий пример отсылки к творчеству Аркадия Исаевича Райкина, один из канонических примеров театра миниатюр, поэтому, если хочется понять, что это такое, стоит посмотреть. Чтобы узнать о дальнейших наших проектах, следите за нашими новостными ресурсами.

Автор: Екатерина Новожилова

Фото предоставлены самим интервьюируемым