Перед интервью с Мишей Мищенко, одним из известнейших музыкантов неоклассики и академической музыки, я очень волновалась и боялась, что что-то пойдет не так. Но в итоге интервью было похоже даже не на разговор, а скорее на приятную дружескую беседу. Миша оказался открытым, добрым и мягким человеком. Мы успели поговорить о пути неоклассики в России, о его личном пути, о жуках на палатке и о его новом альбоме.

Добрый день, Миша! Первый вопрос касается альбома: «METANOIA». Чем он может удивить и порадовать слушателя?

В принципе, у меня все альбомы достаточно разные, как замечают люди или, может быть, ты заметила. Я стараюсь делать совершенно разную музыку, стараюсь экспериментировать и не останавливаться на каком-то определенном стиле или на определенной манере исполнения или использования инструментов… А этот альбом будет достаточно экспериментальным. Будут, как обычно, скрипки, виолончели, но будет ещё очень много разных ударных, которые я записывал сам, иногда использовал какие-то библиотеки, которые записывали мои друзья или ещё кто-нибудь. Этот альбом, в принципе, как переосмысление. То есть «METANOIA» в переводе с древнегреческого подразумевает под собой именно переосмысление через катарсис. Мы прослеживаем линию понимания. Человек на протяжении последних ста лет пережил очень много различных изменений. Грубо говоря, от декаданса до постмодернизма. И весь альбом человек практически проследует все стадии развития и отождествления себя с природой, потому что за последнее время очень много было научных открытий, люди поняли, что они могут ощущать связь с природой, ведь они и есть природа. И посредством этого переосмысления происходит катарсис. Человек приходит к какому-то умозаключению через своего рода перерождение.

Сейчас Вы работаете с лейблом FBITS. Какой Ваша жизнь и работа были до сотрудничества с ними? Упростило ли оно Вам процесс работы или вогнало в определенные рамки?

В любом случае, да, ты идешь на какие-то компромиссы между тем, что тебе нравится делать и что не нравится. Лейбл предоставил мне возможность не заниматься теми вещами, которыми я не хочу заниматься: то есть организацией концертов, продвижением, рекламой, выпуском дисков и какого-то диджитал, мерчендайзинга. То есть они практически взяли на себя именно сторону популяризации музыки. Я этим сам мало занимаюсь, я, в основном, занимаюсь своей работой – пишу музыку для кино, телевидения, сериалов, рекламы. Минусов я практически не вижу в этом сотрудничестве, пусть у нас иногда и бывают различные недопонимания. Но, в принципе, вот уже на протяжении трёх лет мы сотрудничаем и продолжаем дальше что-то делать, получая при этом, думаю, больше пользы, чем какого-то негативного опыта.

А мне вот стало интересно: как произошла встреча? Как ты попал к ребятам?

Случайно. Я искал лейбл, на котором можно выпустить свою музыку, и кто-то посоветовал FBITS, как-то случайно всё вышло: мы списались с Даней, после чего я пришёл к нему на лейбл. И спустя год после этого Даня устроил мой первый концерт в Москве, достаточно большой.

До сотрудничества ты сам себе устраивал концерты или их вообще не было?

У меня были концерты, но было их очень мало. Как я и говорил, моя самая главная направленность – писать музыку. А концертная деятельность – это больше как побочное действие. Я не даю концертов ради какого-то постоянного заработка. Я даю их тогда, когда мне хочется самому это сделать, когда я полностью готов отдавать что-то людям или принимать. Потому что в основном я студийный человек, работаю преимущественно там.

То есть в туры по России ты тоже не ездишь?

Я иногда езжу куда-то, и не обязательно в России. Например, в этом году я ездил в Китай, и это было интересно, это было классно и очень, скажем так, аутентично. Вообще стараюсь работать дома, в домашней студии. Но мне нравятся концерты, если я к этому расположен. Я, наверное, недостаточно могу себя открывать людям, потому что моё творчество – это всё равно некоторое переосмысление, механизм, который я пытаюсь предоставить людям.

Поддерживаешь ли ты дружественные отношения с кем-то из музыкантов, которые тоже работают с FBITS?

Я общаюсь с ребятами из «I am waiting for your last summer», иногда с Ильей (Илья Бешевли – прим. автора). В принципе, тесно не взаимодействуем, хотя я очень люблю коллаборации делать с различными музыкантами и скоро, наверное, ещё один альбом такой выйдет. Там будет записано много моих друзей, которые совершенно из разных стихий. Тем не менее мы вместе делаем музыку, у нас это получается.

По поводу сотрудничества с другими артистами: у тебя был проект с Ирой Астаховой, или вы продолжаете сотрудничать и сейчас?

Мы выступаем вместе уже на протяжении четырёх-пяти лет: с того момента, когда она вставала на свой путь, а я на свой путь. И с тех пор каждый год я играю у неё на презентациях книг, иногда в Москве, иногда в Питере, иногда ещё куда-то выезжаем. Сейчас стараемся скооперироваться и сделать, наконец-то, альбом. Она будет читать стихи, я буду писать музыку. Стихотворений 20-25, может быть.

А с кем-нибудь ещё из поэтической сферы ты хотел бы сотрудничать?

Очень многие берут у меня музыку для стихов. И я считаю, что со многими ребятами, которые сейчас пишут стихи, выступают, я скорее всего знаком. Потому что недавно был фестиваль ЛитПон там, наверное, человек пять было, у которых есть моя музыка. И это был целый бум, году в 2012-13, не знаю помнишь ты или нет, тогда все стали писать стихи. Или это была такая волна поэтов и поэтесс, которые стали появляться. Это стало интересно людям.

Хорошо. Теперь мне хотелось бы более личные вопросы задать. Представь свою жизнь лет через 10. Какой ты её видишь? Каких высот в музыке хотел бы достигнуть?

Хм… Лет 10… на самом деле, сложно загадывать. Каждый год я себе ставлю планку, которую нужно преодолеть. То есть нужно сделать больше, чем в прошлом году. Сделать больше, сделать лучше, развиваться, постоянно учиться. Стараюсь постоянно писать музыку. Неважно какую, важно, чтобы мозг постоянно был в напряжении, в работе. И предположить, что будет через 10 лет – я пока затрудняюсь, потому что каждая работа – это новый эксперимент, и для меня какого-то рода маленькое открытие в самом себе. В каждом альбоме я жду этого открытия для себя и для слушателей. И, возможно, что какой-нибудь альбом, который может даже сейчас выйдет, покажется людям чем-то большим, чем то, что я до этого делал.

«Каждый год я себе ставлю планку, которую нужно преодолеть»

Музыкант – это мечта всей жизни или это случайность?

Я с детства учился музыке, но так получилось, что я пошёл на экономиста, потому что не мог определиться в 17 лет кем мне быть. Мне очень сложно было. Сложный момент в жизни, я не мог понять, чего хочу. И только на последних курсах я это понял. То есть до этого у меня был один альбом в 2005, но как такового интереса к нему никто не проявил, поэтому я решил в группу идти играть и после только начал сольную музыку писать. После пришло осознание, что всё это не просто так. То есть мне гораздо проще работать одному, мне нравится узнавать что-то новое в этой сфере. Я принял решение и сказал себе: «я буду». Хотя сначала это было очень сложно, но постепенно сейчас я прихожу к тому, что хочу в себе видеть.

Ну, вообще, чтобы посвятить свою жизнь творчеству, надо иметь много смелости. Не многие на это решаются. Как твои близкие отнеслись к такому твоему решению?

Семья сначала не воспринимала это всерьёз. Хотя у меня мама хореограф, и тётя, и сестра достаточно творческие личности. Но, наверное, им, как и любому родителю, хотелось какой-то стабильности для своего ребёнка. Правильно же? Поэтому, думаю, они сначала достаточно скептически ко всему этому отнеслись, но потом, когда я уже стал достаточно самостоятельным, они стали относиться ко мне более лояльно. Уже стали понимать, что я выбрал этот путь и вряд ли уже сойду с него.

Получается, высшего музыкального образования у тебя нет? Но, по-моему, я где-то читала, что ты хотел бы его получить заграницей.

Я не то, что хотел… Это было, наверное, уже какое-то старое интервью. Потому что за последнее время я много чего переосмыслил, и альбом у меня вышел славянский. Я люблю свою родину и уже просто хотел бы найти себе мастера.

 «За последнее время я много чего переосмыслил, и альбом у меня вышел славянский»

Мастера?

Мастера, да. Ты знаешь, бывает вот мастер. Это не корочка, не профильное образование. В последнее время я пытался не то, что его искать, я пытался реагировать на внешние, скажем так, раздражители, и пытался увидеть этого мастера. Пока что я его не увидел, но думаю, если это нужно мне, то оно обязательно придет.

А ты не хотел бы когда-нибудь в будущем стать таким мастером? Начать преподавать?

Я иногда давал лекции по музыке. Именно по работе композитора с режиссёром. Сейчас у меня тоже будет пара бесед в киношколах на ARTPLAY. Честно скажу, я преподавал совсем чуть-чуть. Потому что мне было интересно как это можно показать людям, как можно показать то, что ты уже знаешь. Но я понял, что я ещё мало чего знаю, чтобы кого-то чему-то учить. Иногда как личный опыт, личные переживания, я даю интервью, лекции, как можно взаимодействовать с композитором, который пишет для режиссёров. А так, конечно, я думаю, это будет нескоро и вряд ли будет.

«Чтобы быть писателем – нужно быть немного сумасшедшим». Нужно ли то же самое для музыканта? Или это собранный и расчётливый человек с нотной тетрадкой в руках?

Понятие сумасшествия – это очень странное понятие, особенно в нашем мире. Недавно буквально тоже один журнал интервью брал, и спрашивали «нужно ли быть собранным». Я на самом деле педант. И стараюсь, чтобы у меня всё было по полочкам. То есть нужна самоорганизация, когда ты работаешь сам на себя, а не на кого-то, ты делаешь так, чтобы распределить время максимально эффективно. И я не могу сказать, что художник должен быть растяпой. Сумасшедшим немного, возможно, «ку-ку», да. Как это сказать… Немного другим. То есть, вот знаешь, как в биологии. Я буквально на днях общался со своим другом и рассказывал ему интересную историю. Я часто езжу в походы, лежу в палатке, и какие-то жучки сверху по ней лазают и не замечают друг друга вообще. И я к чему веду, к тому, что люди, которые занимается каким-то творчеством, мы вот все как эти жучки, как разные насекомые. И человек, который занимается каким-то своим делом, он очень мало замечает, что происходит вокруг и тем самым он считается странным, потому что он больше ориентируется на какое-то свое чутьё, интуицию, знания, нежели пытается отталкиваться от некой общности. Может быть, да, в этом есть какое-то сумасшествие. Но я считаю это совершенно нормальным.

 «Человек, который занимается каким-то своим делом, он очень мало замечает, что происходит вокруг и тем самым он считается странным, потому что он больше ориентируется на какое-то свое чутьё, интуицию, знания, нежели пытается отталкиваться от некой общности»

Каким ты видишь путь неоклассики в России? Отличается ли он от процессов, происходящих за рубежом?

Отличается именно тем, что люди у нас разные. Прежде всего, слово «неоклассика» звучит очень странно. Смесь всего, кроссовер такой. Только при этом всё это делается в театрах, консерваториях. Не могу сказать, что у нас развитие неоклассики идёт семимильными шагами. Хотя за последние три года много чего изменилось. Появилось больше возможностей и именно тот дух времени, которому нужна эта музыка. Раньше она была нужна только тому, кто делает фильмы, игры. То есть это достаточно пространственная музыка, достаточно медитативная. Какими-то моментами эта музыка не для широкой аудитории. Хотя, Людовик Энауди и говорит об обратном, но это, скорее всего, везение. То есть попасть в дух времени, знаешь, это не каждому дано, и происходит совершенно случайно. И я надеюсь, что когда-нибудь эту музыку начнёт слушать всё больше людей. Потому что такая музыка взывает к пониманию таких вещей, которые человек до этого старался избегать.

И последний у меня вопрос: важно ли представлять своего слушателя, когда пишешь музыку?

То есть ориентироваться на чей-то взгляд?

Да, пожалуй.

Некоторые альбомы я делаю специально для этого. Некоторые альбомы более понятны, более простые, они доносят несложные мысли-образы. Но в последнее время я стараюсь экспериментировать, сочетать несочетаемое и из этого пытаюсь сделать что-то более однородное. Я считаю, что ориентироваться на слушателя – это немного неблагодарное дело, потому что все люди разные. Это означает продать себя. И, наверное, продавать себя я как раз таки и не умею. Я умею писать хорошую музыку. И у меня есть ремесло, которым я зарабатываю деньги. Но ремесло и творчество – это разные вещи. Да, я умею писать любую музыку, при этом я именно в своих альбомах даю себе свободу. То есть хочу просто, чтобы у людей появились новые механизмы в понимании музыки. Не только музыки, но и самих себя посредствам музыки. В этом, думаю, и есть суть постмодернизма: хоть что-то понять. Потому что сейчас ничего не понятно.

Автор: Алина Селивёрстова

Фото предоставлены самим интервьюируемым