Творчество Германа Гессе можно, пожалуй, назвать хвалебной песнью искусству. Трудно представить себе его произведения без героев, принадлежащих миру творчества или в него влюбленных. Музыканты и художники, поэты, актеры для нобелевского лауреата Гессе – это те персонажи, устами которых говорит он сам. Попытаемся рассмотреть за образами вымышленных героев отношение самого автора к тем или иным видам искусства, а также связи, которые он проводит между творчеством и общественной жизнью.

Герман Гессе. Источник фото: http://gorabbit.ru/article/pritvoris-chto-chital-german-gesse-stepnoy-volk

«Хоть что-то спасти от великой пляски смерти»[1], – таково предназначение искусства по мнению Гессе. Важно заметить, что оно поразительно схоже с теми задачами, которые ставит перед собой религия, ведь преодоление непостоянства живого, обретение вечной жизни – это то, что люди ищут в духовных практиках. По этой же причине обращение к великим образцам искусства может спасти человечество от «болезней духа». Вот, что советует Гессе одному государственному деятелю в своем письме, которое было написано во время Первой мировой войны:

«Вам трудней осознать замешательство и начать поиск решения, чтобы окончить войну. Вам трудней это и потому, что Вы слишком мало слушаете музыку, слишком мало читаете Библию и великих писателей»[2]

Герман Гессе не отделяет Библию от остальной, светской литературы, от музыки – он ставит их в один ряд, тем самым как бы говоря: их цель едина, разнится лишь воплощение. Однако не стоит забывать, что полное погружение в мир идей несет свою опасность. Такой уход от реальности может сделать человека абсолютно одиноким, и он задохнется в «безвоздушном пространстве» своих духовных исканий. Об этом Гессе напоминает читателю в романе «Степной волк», где главный герой, Гарри Галлер, затерявшись в веренице своих мучительных размышлений, оказывается на грани самоубийства, отчужденный от какого-либо общества. На помощь ему приходит юная Гермина, которая знакомит Галлера с незамысловатыми, зажигательными ритмами джаза, танцевальными па и напоминает о том, каково это – быть влюбленным.

Рисунки Гессе. Источник фото: http://www.mariatrudler.com/?p=3955

Примечательно и то, что не всех видов искусства Герман Гессе касается в своих книгах, а из упомянутых выстраивает некое подобие иерархии. Самым влиятельным и универсальным видом творчества писатель считает литературу. Музыка, по мнению Гессе, хотя и не менее прекрасна, но все же чуть менее значима. И, наконец, живописи и театральному искусству немецкий писатель отводит наиболее скромное из всех место.

Первое по важности ремесло – ремесло писателя – Гессе описывает то иронично, то критично. «Сказка о плетеном стуле», например, рассказывает о молодом художнике, который уходит в писательство, не имея достаточно таланта и трудолюбия для достижения успеха в живописи. А в «Поэте» литературная деятельность показана уже не просто как сочинительство, но как некий способ познания высшей истины: герою-писателю удается познать красоту нашего мира, его сиюминутную прелесть. Однако взамен он превращается о одинокого, отрешенного зрителя, который наблюдает постоянную смену жизненных картин и мечтает лишь о том, чтобы выразить эту неуловимую красоту.

Говоря о литературе, Гессе особенно сильно скорбит из-за утраты языком его прежнего величия и богатства. Очевидно, что для Германа Гессе оскудение языка равносильно оскудению культуры в целом:

«Настало время, когда наше поколение отвернулось от поэзии, когда мы все … почувствовали: теперь все двери храмов закрылись, теперь настал вечер, и священные леса поэзии помрачнели, и ни один из живущих сейчас не найдёт заветной тропинки по божественную сень. Сделалось тихо, и тихо затерялись мы, поэты, на отрезвевшей земле, которую навеки покинул великий Пан»[3]

Рисунки Гессе. Источник фото: http://www.mariatrudler.com/?p=3955

Далее, следуя по ступеням собственной «иерархии» искусств, Гессе ставит музыку. Перед ней писатель испытывает абсолютное преклонение: он пишет, что композиции Баха, Генделя, Брамса несут «какое-то презрение к смерти, какую-то рыцарственность, отзвук сверхчеловеческого смеха, бессмертной весёлости»[4]. Такой подход гармонично вписывается в историю развития человеческого общества вообще, ведь еще со времен Древней Греции музыка присутствовала жизни людей в форме ритуальных песнопений, мифологических сюжетов и иных форм, позволяющих коснуться некоего божественного начала.

Герман Гессе видит между музыкой и общим состоянием культуры тесную, нерушимую связь. Писатель рассуждает об этом единстве:

«Чем бурнее музыка, тем грустнее становятся люди, тем больше опасность для страны, тем ниже падает правитель. Тем же путём пропадает и суть музыки»[5]

Образы и мелодии, которые приходят на ум во время чтения этих строк, красноречивее любых других аргументов: это и натянуто-оптимистичные советские марши, и марши Третьего Рейха. Нужно ли другое подтверждение правоты Гессе?

Рисунки Гессе. Источник фото: http://www.mariatrudler.com/?p=3955

Живопись и другие изобразительные искусства, по мнению писателя, помогают человеку стать более жизнерадостным и снисходительным. Сам Гессе, уже имея за плечами обширный писательский опыт, увлекся рисованием. Все его картины наполнены жизнелюбием, яркими красками и теплым, тихим свечением.

Последний, стоящий особняком вид творчества в произведениях Германа Гессе – театр. Такое место в иерархии искусств обусловлено как бы обобщающим, подытоживающим значением театрального искусства, ведь именно он соединяет в цельный сплав литературу и живопись, музыку и актерское мастерство. Воздействуя на душу зрителя, театр как бы преобразует её на некоторое непродолжительное время. Ярко иллюстрирует это свойство театральных представлений образ магического театра в «Степном волке»: чтобы в него попасть, нужно быть сумасшедшим или пребывать в состоянии так называемого измененного сознания – алкогольного или наркотического опьянения.

Рисунки Гессе. Источник фото: http://www.mariatrudler.com/?p=3955

Конец 20-го века ознаменовался появлением еще одного вида искусства – кинематографа. О кино Герман Гессе, противник всякой массовости, отзывается в высшей степени негативно. Писатель уверен, что эта разновидность творчества обладает лишь замещающими свойствами, а вместо работы воображения предлагает уже готовые образы, жестко отсекая возможность единения личности автора с личностью читателя. Сам Гессе был категорически против экранизаций своих произведений. Настоящее искусство для него – это прыжок, прорыв в вечность, в некое «надбытие», победа над смертью. Именно поэтому писатель убеждает своих читателей в том, что духовное развитие без приобщения к творчеству и великим его образцам невозможно.

Автор: Вероника Репенко

[1]  Гессе Г. Собрание сочинений. В 4-х т. / Пер. с нем. – СПб.: Северо-запад, 1994. т.3.

[2]  Герман Гессе. Письма по кругу.  – М.: Прогресс, 1987 г.

[3] Гессе Г. Собрание сочинений. В 4-х т. / Пер. с нем. – СПб.: Северо-запад, 1994. т. 3

[4] Гессе Г. Собрание сочинений. В 4-х т. / Пер. с нем. – СПб.: Северо-запад, 1994. т.4

[5] Гессе Г. Собрание сочинений. В 4-х т. / Пер. с нем. – СПб.: Северо-запад, 1994. т.4