Весной в одном из корпусов НИУ ВШЭ собралось около десяти молодых людей, объединённых общей целью: принять участие в конференции, главным гостем которой был Илья Найшуллер, российский режиссёр, сценарист, актёр, а также один из основателей инди-рок группы Biting Elbows. При широком и разнообразном круге творческой деятельности, Илья Найшуллер наиболее известен как создатель популярного экшен-фильма «Хардкор»,  собравшего на своей площадке таких знаменитых актёров, как Шарлто Копли, Тим Рот и Данила Козловский. Найшуллер был не только режиссёром блокбастера, но и его продюсером, сценаристом, а также актёром.

История этого фильма не менее захватывающая, чем сама картина: он стал развитием темы и стилистики вышедшего весной 2013 года клипа на песню Bad Motherfucker группы Biting Elbows. Видео, снятое от первого лица в духе компьютерной игры, быстро приобрело популярность, собрав за месяц более 23 миллионов просмотров на YouTube. В итоге на оригинальное творение обратил внимание Тимур Бекмамбетов, который предложил автору ролика создать полнометражную ленту. Илья Найшуллер вначале отказался от этого предложения, но затем принял его, став автором «Хардкора». «Для меня самый жесткий критик − это я сам», − признаётся Илья, отмечая, что сценарий фильма переписывался пять раз. На конференцию Найшуллер пришёл в назначенный срок, доброжелательно и просто улыбаясь, явно пребывая в хорошем расположении духа. Разговор со слушателями носил интерактивный характер, представляя собой не отчужденный монолог высокопарного художника, а открытый диалог с каждым, кто находился в аудитории. Корреспонденту THE WALL удалось задать режиссёру пару вопросов, а также записать для своих читателей наиболее интересные ответы, прозвучавшие в ходе встречи.

Илья, расскажите, пожалуйста, о становлении вашего творческого пути.

Любовь к кинематографу появилась у меня ещё в детстве, когда я, переехав с мамой из России в Лондон, посещал сеансы в кинотеатре. Вернувшись домой в подростковом возрасте, я продолжил получение основного образования, но также посещал и курсы режиссуры, после чего практиковал свои творческие способности в небольшой киностудии. Работа на киноплощадке была скучной, поскольку назначенные мне обязанности не отвечали моим интересам: обычно я разносил кофе, хлопал «хлопушкой», оказывал услуги переводчика и шофёра. Тем не менее такая неприметная работа всё равно является частью большой кинокухни, на которой у каждого своя область ответственности и каждое дело имеет собственный смысл.

Какую роль в вашей жизни и карьере играет музыка?

Музыка, несомненно, значит для меня многое. Но я бы не сказал, что для меня это главное и что мой путь в киноискусстве начался с создания музыкальных клипов. Кино всегда было и остаётся для меня в основном приоритете, а увлечение панк- и инди-роком возникло внезапно, из школьных посиделок с друзьями перед магнитофоном. Всё, что нам было нужно − гитара и три аккорда. В целом сейчас она служит для меня специфическим карьерным фоном, но никаким не трамплином. Я считаю, что стал режиссёром в полном смысле этого слова только после создания «Хардкора»: снятое до него было любительским, личным материалом. Мне кажется, сейчас я знаю всё, что нужно сделать, чтобы получился качественный фильм, который можно спонсировать и который окупил бы себя в прокате. Кинобизнес − это в первую очередь бизнес, где надо уметь быть хорошим продавцом. При этом большую значимость имеет тот факт, какого качества товар ты продаешь, насколько ты сам в него вкладываешься.

Это можно сделать выноской, не цитатой, в квадратике, как из жизни факт. Говоря о коммерческой составляющей творчества, Найшуллер подчеркивает, что кино − самый дорогой вид искусства.

Если я бы мог рисовать, я бы просто купил себе краски, обосновался на чердаке и был бы свободным художником. А здесь нужны деньги. Без них ты не сможешь воплотить свою задумку, какой бы гениальной она ни была.

Но что же делать юным режиссёрам, у которых ограничены финансовые возможности?

Снимайте то, что можете снять, и выкладывайте на YouTube. Если у вас действительно стоящая работа, её заметят и она станет нужна не только вам. Взгляните на меня: я живой пример того, как это работает. Честно, я устал от людей, спрашивающих у меня в социальных сетях, как снимать фильмы. Ответ очевиден: иди и делай своё собственное кино!

Задумка любого кино так или иначе вдохновляется чьим-то чужим творчеством. Можете назвать своих фаворитов в киноискусстве, оказавших на вас наибольшее влияние?

Всегда сложно отвечать на такие вопросы! (Смеётся). Нужно иметь в голове готовый список, чтобы перечислить всех по пунктам. Сейчас могу назвать Джемса Кэмерона, Джона Карпентера, Уэса Андерсона, Квентина Тарантино, Пака Чхан-ука. Есть ещё много прекрасных южно-корейских режиссёров (в частности, снимающих детективы), у которых можно многому научиться в плане съёмки экшен-фильмов.

Относительно вопроса влияния на ваше творчество интересно узнать, считаете ли вы какое-либо событие переломным для вашей жизни?

Среди всех событий, так или иначе изменивших мою жизнь, поворотным стало поступление в институт. Именно в вузе мне преподали самый полезный урок: я понял, что на самом деле ничего не знаю, когда был убежден в своем всезнайстве! Но вот я втянулся в учёбу, стал делать задания  и осознал, что на самом деле надо учиться, без этого не получится никакого развития.

Сейчас вы фактически находитесь на вершине своей карьеры. В каком направлении планируете двигаться дальше?

Я надеюсь, что это всё-таки ещё не вершина! (Смеётся). В ближайшем будущем я хотел бы снова собрать интернациональную команду.

А какой фильм вам бы хотелось снять больше всего?

Фильм про Джеймса Бонда. Мне жаль, что франшиза с каждым новым фильмом становится хуже. Ведь я большой поклонник Пирса Броснана и Шона Коннери. Последним хорошим фильмом о Бонде был «Квант милосердия», но сценарий к нему писался буквально на коленке: в Гильдии кинематографистов шла забастовка и Пол Хаггис, который был ответственен за сценарий, не мог закончить его в срок, вручив режиссёру Марку Фостеру совершенно сырой материал. И вот по дороге в Европу Фостер его дописывал. Так они и снимали «Квант милосердия».

«Хардкор» снимался менее хаотично?

Ну что вы! Гораздо хаотичнее. Весь фильм − это один большой эксперимент. Мы же понятия не имели, как будет выглядеть фильм, снятый от первого лица, как он воспримется с экрана.  У нас был смешной бюджет, и сюжет у фильма простейший. Но я думаю, что фильм оказался удачным экспериментом. Когда смотришь его, он тебя захватывает. Пока я снимал «Хардкор», я параллельно смотрел другие фильмы и на профессиональном уровне приглядывался к деталям, отмечал, что и где у нас лучше. Конечно, у «Хардкора» есть ряд своих недостатков, и я знаю об этом, но в целом мой фильм мне нравится.

В вашем фильме было задействовано много знаменитых голливудских актеров, и часть съемок проходила в США. Что вы можете сказать о своём опыте работы на «фабрике грёз»?

Там работает своя система. Звёзд первой величины можно по пальцам пересчитать. Шарлто Копли, к примеру, − это не звезда, его звездой не считают. Если говорить о киноиндустрии в целом, у нас, в России, один человек относится к высшему разряду − Данила Козловский. И это большой успех для кинобизнеса, ведь в США, при всём широчайшем размахе их кинопроизводства, таких людей насчитывается всего несколько: Роберт Дауни-младший, Джонни Депп, Мэттью МакКонахи, Мэтт Дэймон, Бен Аффлек, Бредли Купер, Том Круз. Из женщин: Дженифер Лоуренс, Шарлиз Терон, Анджелина Джоли, Скарлетт Йохансон. Безусловно, такой актёр, как Тим Рот, известен, но массовый зритель не пойдёт в кино ради него, а это и является мерилом пресловутой «звёздности» − способность одной своей персоной собрать кассу.

«Съёмочная площадка − тот же офис».

Как вам в целом работалось с иностранными актёрами?

Как с обычными актёрами. Во всяком случае, с теми людьми, с которыми работал я, было легко и комфортно взаимодействовать. В Голливуде, безусловно, существуют чопорные личности, но на моей площадке таких не было. Данила, Шарлто, Тим Рот (хоть я и общался с ним всего-то пять часов) − все были классные. Конечно, актёры есть актёры, и у каждого свои причуды, но надо их понимать, любить и терпеть, при этом не позволяя им тебя использовать. Но с адекватными людьми всегда можно найти общий язык даже в самых сложных ситуациях. Главное − не переходить на личности, и конфликтов на площадке удастся полностью избежать.

«Собственно, всё как в жизни», − невзначай добавляет куратор конференции.

Разумеется! Наша работа ничем не отличается от обычной жизни: съёмочная площадка − тот же офис.

Конечно по большому счёту мнения о работе с популярными актерами имеют характер стереотипов. А что вы скажете о восприятии различий  образов жизни в России и в США?

Я думаю, что у каждой страны есть свои плюсы и минусы. Ни для кого не секрет, с какими проблемами сталкивается человек, живущий в России. Конечно, средний уровень жизни в нашей стране ниже, чем в Штатах, но это не значит, что в Америке нет своих проблем. Последние два месяца я живу в России, и мне нравятся моя квартира на Тверской, мой вид из окна, мои друзья. Но вот работу мне здесь не предлагают, в отличие от Лос-Анджелеса. Я бы сказал, что в целом люди в Штатах более дружелюбные; хотя их дружелюбность и поверхностна, но всё равно приятна. За три года работы в Голливуде я только один раз столкнулся с конфликтным человеком, тогда как в Москве неприятные встречи случались чаще. А вообще, меня устраивает возможность «жить на две страны».

«Конечно, средний уровень жизни в нашей стране ниже, чем в Штатах, но это не значит, что в Америке нет своих проблем. Последние два месяца я живу в России, и мне нравятся моя квартира на Тверской, мой вид из окна, мои друзья. Но вот работу мне здесь не предлагают, в отличие от Лос-Анджелеса».

Хотелось бы узнать ваше мнение о нынешнем российском кинематографе. Есть ли среди современных российских кинематографистов люди, которые вызывают у вас особую симпатию, с кем бы хотелось поработать?

Безусловно, талантливым человеком для меня является Николай Куликов, сценарист фильмов «Экипаж» и «Легенда №17». Среди актёров тоже есть экстраординарные люди, но я бы не сказал, что обладаю особыми преференциями. Главное, чтобы идея, сам фильм были хорошими, а актёры уже потом войдут в картину как паззлы. При этом набирать актёров в российское кино проще, чем в американское. В этом плане в Голливуде действует всё та же система: когда снимаешь большие фильмы, ты идёшь сначала, допустим, к ДиКаприо. Иерархия очень точная: он может тебе три месяца не отвечать, и всё это время ты просто ожидаешь его ответа, ведь если ты попробуешь на эту роль другого актёра, не получив слова от «звезды», твой продюсер устроит тебе скандал и ждать заставит. Так часто случается: идея может быть отличной, но ты ждёшь актеров слишком долго и энтузиазм к работе теряется.

Вернёмся к ситуации в российском кинематографе, как вы воспринимаете негативное отношение к российскому кино в самой России?

Я считаю, что у нас в стране сложился стереотип о безнадежности отечественного кинопроизводства, и это ужасно. По мне, таким отношением мы сами себя принижаем, когда у отечественного кинобизнеса есть потенциал. Для меня является непонятным значение фразы: «Для России это неплохое кино». Почему французы не говорят: «Для Франции это неплохое кино»? Конечно, у нас есть плохие фильмы, их немало, но мы развиваем из этого своего рода комплекс неполноценности. Надо от этого избавляться.

А посредством чего от этого можно избавиться?

Да просто снимать хорошее кино. Режиссёры, которые берут деньги и не вкладывают их в высокое качество своего продукта, не имеют чувства собственного достоинства. Главная проблема российского кинопроизводства − как, впрочем, и других отраслей бизнеса − это репутация. Если у людей есть положительная репутация, они будут более ответственны за свои действия, чтобы её не потерять. Это общий синдром − и не только у нас в стране.

А как быть с тем фактом, что зачастую низкокачественные фильмы успешно окупаются в прокате,  люди ходят на них в кинотеатры? Можно ли сказать, что большие кассовые сборы такого кино иллюстрируют низкий уровень вкуса российской общественности?

Когда вы говорите такими общими категориями, вы опять прибегаете к стереотипам. Люди ходят на плохое кино в кинотеатры не потому, что они хотят видеть такие фильмы, а потому, что им хочется где-то убить время, и неважно где. Поэтому и срабатывает пресловутый принцип «пипл схавает». Зрители тоже несут ответственность за то, что происходит в отечественном кинопроизводстве. Если они перестанут ходить на плохие фильмы в кинотеатры, эти фильмы, в свою очередь, перестанут окупаться и создателям придётся работать серьёзнее.

Итак, два часа общения с Ильёй Найшуллером подошли к концу, и по его жестам можно было судить о том, что оживленная дискуссия его нисколько не утомила. В конце встречи зал аплодировал, а режиссёр с улыбкой кланялся своей публике. На прощание Илья сказал: «Я не думал, что «Хардкор» можно снять от первого лица. Я вообще не представлял, как это будет выглядеть. Но мы сняли этот фильм и убедились, что вышло не так плохо, как мы предполагали. Поэтому, если у вас есть желание снимать кино, всё, что я могу вам сказать − снимайте, и у вас получится. Нельзя бояться пробовать новое, особенно когда речь идет о творчестве. Keep your mind open».

Автор: Мария Горбунова

Источник фото — официальная группа фильма «Хардкор» ВКонтакте: https://vk.com/hardcore.movie