Развитие политической и правовой мысли в разных странах происходило различными путями и чаще всего выражалось в конституционном закреплении основных прав и свобод. В теории, существование конституции делает возможным выражение политических идей и направлений в обществе, основной закон становится результатом социального развития государства конкретного периода. Но существует ли идеальная конституция и если да, то какая она?

Периоды

Попытки найти оптимальную концепцию конституции продолжаются по сей день. Стоит отметить, что в разное время поиски велись по-разному, ведь исследование сущности конституций тесно связано с историческим развитием идей конституционализма. Однако единой хронологии этапов конституционного развития выработано не было. Наиболее широко распространённой является концепция, предложенная Вениамином Чиркиным: в ней первый период начинается с конца XVIII века и завершается с окончанием Первой мировой войны; второй – охватывает промежуток между двумя мировыми войнами; третий – длится от окончания Второй мировой войны до конца 80-х годов; четвертый – современный этап – начался на рубеже 80—90-х годов и продолжается до сих пор.

Однако эта классификация этапов не представляется абсолютно правильной: война являлась скорее катализатором нового развития, что делает подобное деление несколько ограниченным по причине обобщения периодов больше по хронологическим признакам, нежели по идейным. Кроме того, первый этап, который включает в себя период от начала Французской революции в 1789 году до Первой мировой войны, не был таким однородным ввиду двух совершенно разных составляющих: начало данного этапа являло собой борьбу нового порядка с пережитками Старого, а конец – борьбу за новое, второе поколение прав.

Развитие конституционализма условно можно также делить по следующим теоретическим направлениям, выраженных целыми концепциями: естественно-правовой, нормативистской, лассельянской и институционалистской.

Зарождение идей

Однако начнём рассмотрение вопроса об идеальной конституции в хронологическом порядке возникновения идей, связывая их с определенными историческими этапами, и в связи с этим оправданным будет подробно остановиться на первом этапе развития конституций, так как его важность сложно переоценить ввиду того, что именно в этот период был заложен фундамент для всего дальнейшего развития конституционализма.

В период Нового времени происходит освобождение от средневекового взгляда на мир: человек больше не хочет мириться с тем, что он страдает на земле ради лучшей жизни после смерти. Появляется «здесь», а не только «там». Общество начинает воспринимать человека не в силу социального статуса, данного ему от рождения, а через призму выбранной им профессии, оценивая результаты того, чего он может достичь сам. Бесспорно, такое изменение мировоззрения не могло не найти отражения в правовой сфере.

Олицетворением этого периода стала Конституция США, которая является не только первой конституцией в современном понимании, но и первым актом, закрепившим народный суверенитет в качестве основы государства. Следует сказать, что большой вклад внесли идеи просветителей, в частности, идея Жан-Жака Руссо о суверенитете народа при республиканской форме правления. Так, по его мнению, «суверенитет неотчуждаем, он неделим, ибо воля либо является общею, либо ею не является; она являет собою волю народа как целого, либо – только одной его части». Из этой идеи проистекает право народа на восстание и право на изменение государственного устройства и политического режима, которые в то время являлись наиболее актуальным. Люди, которые боролись за независимость в Америке, используя идеи Руссо, считали, что они имеют на эту борьбу полное право, так как они выражают «общую волю народа, которая в действительности является квинтэссенцией воли каждого».

Стабильность Конституции США во многом является следствием закрепления принципа разделения властей, предложенного ещё Шарль Монтескьё («в каждом государстве есть три рода власти: власть законодательная…последнюю власть можно назвать судебной, а вторую — просто исполнительной властью государства»), а также системы сдержек и противовесов.

Необходимо обратить особое внимание на то, что Декларация прав человека и гражданина 1789 года – это конституционный акт, в котором пристальное внимание уделяется правам и свободам человека. Это можно объяснить тем, что общество конца XVIII века, воспитанное на идеях упомянутых уже выше французских просветителей, не желало мириться с тем, что права даруются королём и на деле не соблюдаются.

Неслучайно аббат Сийес, известный деятель Французской революции, говорил о «скромном намерении Третьего сословия иметь в Генеральных Штатах влияние, равное влиянию привилегированного населения», поэтому оправданно говорить о том, что особенностью конституционного развития конца XVIII века является желание равенства.

Таким образом, первые конституции являли собой формальное закрепление естественно-правовой теории, то есть законодательное выражение идей прав человека, таких как стремление к независимости и равенству.

Развитие конституционализма

Дальнейшее развитие конституционализма происходит в первой половине XIX века на территории Западной Европы и характеризуется консервативной реакцией правящих кругов на случившийся во Франции социальный взрыв, а также попытками предотвратить новый. Подобное положение дел не могло не отразиться на политической мысли общества того времени. Например, Жозеф де Местр считал, что свободные конституции образуются двумя способами: «незаметно, благодаря соединению множества обстоятельств, которые мы называем случайными; а иногда у них имеется единственный творец, который появляется как чудо природы и заставляет повиноваться себе». «Единственный творцом» становился монарх: им принимались октроированные конституции (дарованные — прим. ред.), положения которых на деле оказывались фикцией. К примеру, конституционный акт Великого герцогства Баденского только формально закреплял основные права человека.

Однако этот период характеризуется не только попытками сдержать общественные изменения. На протяжении всей первой половины XIX века идёт борьба политической мысли, которая несёт в себе отголоски событий конца века XVIII.

Интерес представляет Германия, где подобный контраст наиболее ощутим. Так, в 20-ые годы XIX века своё распространение получает историческая школа права Карла Савиньи, представители которой были против естественно-правовой доктрины, порождающей демократические и революционные настроения. Однако уже спустя пару десятилетий, в 1849 году, происходит попытка принятия прогрессивной Франкфутской Конституции: кроме желания создать федеральное государство с единым правовым, экономическим и военным пространством, эта конституция в своём проекте предусматривает механизм реализации защиты прав человека. К сожалению, этот проект отклонили. Возможно, если бы данная конституция была принята, история Германии могла бы сложиться по-другому: например, страна стала бы единой не в 1871 году, а несколько раньше, так как общество было готово к объединению Германии уже в тот период, и требовалось лишь формальное закрепление намерений.

Вместо этого в 1850 году была принята Прусская Конституция, являющаяся ярким примером октроированной конституции. Прогрессивные положения (отмена сословий, введение всеобщего мужского избирательного права) лишь декларировались. Более того, существовала возможность приостановления действия постановлений о гражданских правах.

Вероятно, именно поэтому Фердинанд Лассаль разработал социологическую (лассальянскую) концепцию конституции. По его мнению, «Конституция является действительным отношением общественных сил страны». Следовательно, необходимо создать такую конституцию, которая в полной мере отражала бы ситуацию в стране. Однако подобный взгляд отрицает необходимость механизма защиты конституции, так как, по мнению Лассаля, неприкосновенность конституции обуславливается тождественностью писанной конституции с действительностью.

Понимая, что большая часть прав фиктивна, люди того времени начинают осознавать, что собственный образ жизни в их руках: «Центр тяжести передвигается от представителей к избирателям. Выборы становятся замаскированным референдумом». Во второй половине XIX века избирательное право закрепляется в положениях многих конституций Европы. Одним из идеологов, повлиявшим на данный процесс, считается Герберт Спенсер, который выступал за широкое избирательное право, так как «все члены общества должны обладать одинаковыми политическими правами», следовательно, способностью в равной мере влиять на государство.

Однако выбранные депутаты нередко оказывались de facto бесправными. Само государство не поддерживало данное начинание, и политика правящей элиты не позволяла устранить все недостатки в законодательстве. Появляется институционалистский взгляд на конституцию, ставший в своём роде ответом на происходящие изменения, неэффективную деятельность депутатов. По мнению Мориса Ориу, вдохновителя данной концепции, конституция представляет собой «закрепленные на бумаге правила организации и функционирования различного рода политических институтов». Таким образом, Ориу предлагает решить вопрос собственным способом: не путём введения всеобщего избирательного права, а с помощью повышения роли институтов.

В конце XIX – начале XX века возникает течение нормативистов, которые разрабатывают свою концепцию конституции, главным элементом которой становится норма права. Так, Ганс Кельзен, являющийся одним из основных теоретиков юридического позитивизма, считал, что, «когда новая конституция становится действенной, то меняется основная норма (Grundnorm), то есть допущение, при котором акт создания конституции и акты, осуществленные в соответствии с этой конституцией, могут истолковываться как акты создания и применения правовых норм». Следовательно, по мнению нормативистов, конституцию нужно рассматривать только как основной закон страны.

XX век и полярность воззрений

XX век является совершенно новым периодом во всемирной истории. Первая мировая война оказала ни с чем не сравнимое влияние на мировоззрение людей того времени: «огромное сооружение цивилизации девятнадцатого века рухнуло, когда в пламени мировой войны сгорели подпиравшие его опоры». Социальные изменения не могли не отразиться на положениях конституций. В эволюции конституционализма начинается качественно новый период.

«В 20-е годы так называемое фронтовое поколение создавало идеологии фашизма, большевизма и нацизма», писала Ханна Арендт. Бесспорно, конституционное развитие не могло не откликнуться на появление и господство данных идеологий в государствах: если в Италии и Германии формально соблюдались прежние конституции, которые, впрочем, дополнялись различного рода указами, то конституции СССР (Конституция СССР 1924, Конституция СССР 1936, Конституция СССР 1977  — прим. ред.) являются отражением идеологии большевиков. Стоит отметить, что конституции СССР можно причислить к классово-волевой (марксистско-ленинской) концепции конституции. Согласно этому подходу, «сущность конституции в том, что основные законы государства…выражают действительное соотношение сил в классовой борьбе». Несомненно, во всех конституциях СССР можно отметить приоритет рабочего класса: так, СССР есть «социалистическое государство рабочих и крестьян», выросшее в результате свержения власти помещиков и капиталистов.

Послевоенный период характеризуется резким изменением картины мира: он становится биполярным. Начинается Холодная война – идеологическое противостояние коммунизма и капитализма, которое не могло не повлиять на конституции стран по обе стороны железного занавеса. Особый интерес представляет взгляд на собственность и предпринимательство.

Так, если Конституция СССР 1977 года говорит о том, что «никто не вправе использовать социалистическую собственность в целях личной наживы и в других корыстных целях», то капиталистическая конституция Швеции не только не запрещает предпринимательство, но и гарантирует право предпринимателей «использовать такие меры борьбы, которые связаны с их профессиональной деятельностью, если иное не вытекает из закона или договора».

Кроме того, Советский Союз в качестве отрицательного примера стал причиной расширительного толкования гражданских свобод в конституционном законодательстве США.

Что еще характерно для периода после Второй мировой войны, так это распад колониальной системы: взгляды на конституцию становятся глобальнее и распространяются по всему миру. Множество колоний получают свою независимость от метрополий. Бесспорно, им требовалась собственные конституции как символы независимости и самостоятельности. Идеи, воплощенные в конституциях бывших колоний, являются продуктом политической мысли того времени.

Например, Бал Гангадхар Тилак подготовил почву для воззрений Махатмы Ганди. По мнению Тилака, существует «сварадж», «который представлял собой не только естественное и неотчуждаемое право в европейском понимании этого слова, но и дхарму (долг, обязанность — прим. ред.) жителей Индии». На примере Индии можно отметить, что население страны было подготовлено к независимости идеями о естественном происхождении этого права и даже об обязанности его соблюдения.

В последние десятилетия произошёл распад социалистической системы, мир перестал быть поделённым на две части. Двадцатый век, так не похожий на предыдущие, закончился.

Наше время и синтетический подход

Всё же прошло слишком мало времени, XXI век ещё не позволяет делать какие-либо однозначные выводы о дальнейшей эволюции концепций конституции, о появлении новой идеи, которая смогла бы стать основой для новой концепции.

Однако стоит отметить, что развитие концепций конституций во многом было поиском самой главной составляющей конституции, той идеи, которая бы стала определяющей её форму и содержание. Если в конце XVIII – начале XIX века преобладала естественно-правовая концепция конституции, согласно которой такой документ лишь закреплял права человека, данные ему от рождения, то в дальнейшем, наблюдая общественные потрясения, общество начало осознавать, что внимание следует также уделить норме права. Так возникает нормативистская концепция, которая смещает акцент с естественного права на право позитивное.

Но и этот подход оказывается чересчур узким: следует учитывать общественные изменения, которые в реальности делают конституцию практически невыполнимой. Подобная мысль становится причиной возникновения лассельянской и институционалистской концепций, которые, увы, также не реализуемы по причине расхождения закона на бумаге и в жизни. Свою попытку найти главенствующую составляющую в конституции делают марксисты, однако, классово-волевой подход тоже терпит поражение ввиду сомнительности мысли о вторичности государства.

Поэтому следующим этапом развития подходов к конституции становится синтетический подход, позволяющий объединить достоинства каждого подхода в единое целое. Правовому государству необходимы как нормативистские, так и естественно-правовые идеи в конструировании конституции, и именно синтез концепций позволит создать эффективный механизм для защиты прав человека. Институциональный подход к конституции упорядочивает возникающие правоотношения. Проблему соответствия «духа» и «буквы» закона решает лассельянская теория, способствующая возникновению «живой» конституции, своевременно и гибко реагирующей на изменения в обществе.

Таким образом, обладая неоспоримыми достоинствами, каждая из концепций будет наиболее эффективной во взаимодействии с теми подходами к развитию конституций, которые смогли бы нивелировать её недостатки.

 Автор: Анастасия Прокопова

Фото обложки: John Bakator 

[1] Чиркин В.Е., Юдин Ю.А., Никифорова М.А., Васильева Т.А., Крылова Н.С., Черкасов А.И., Абросимова Е.Б., Владимирова Л.Д. Сравнительное конституционное право. М.: МАНУСКРИПТ, 1996. С. 67.

[2]  Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре, или принципы политического права. М., 1998. С.20.

[3] Сорбалэ А.Б. Влияние идей мыслителей Старого Света на концептуальное формирование Конституции США 1787 года // http://sci-article.ru. С. 198.

[4] Монтескьё Ш. О духе законов. М., 1999. С.138.

[5] Sieyès E.J. Qu’est-ce que le Tiers état? Paris, 2002. P.15.

[6] Местр Ж. Рассуждения о Франции. М., 1997. С. 81.

[7] Лассаль Ф. Сущность конституции. Что дальше? СПб, 1905. С. 63.

[8] Котляревский С.А. Власть и право. Проблема правового государства М., 1915. С. 251.

[9] Спенсер Г. Социальная статика. Киев, 2013. С. 214.

[10] Hauriou M. Principes de droit public. Paris, 1916. P.682

[11] Чистое учение о праве Ганса Кельзена. Сборник переводов. Вып. 1 / Отв. ред.: В.Н.Кудрявцев, Н.Н.Разумович. М., 1987. С. 111.

[12] Хосбаум Э. Короткий двадцатый век. М., 2004. С. 32.

[13] Арендт Х. Истоки тоталитаризма. М., 1996. С. 434.

[14]  Ленин В.И. Как социалисты-революционеры подводят итоги революции, и как революция подвела итоги социалистам-революционерам // Пролетарий. 1909. № 41. С. 202.

[15] Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик: утв. Постановлением Чрезвычайного VIII Съезда Советов Союза ССР от 5 декабря 1936 г. // Известия ЦИК СССР и ВЦИК. 1936. № 283.

[16] Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик. Принята на внеочередной седьмой сессии Верховного Совета СССР девятого созыва 7 октября 1977 // Ведомости Верховного Совета СССР, 1977, № 41, ст. 617

[17] Конституция Швеции (Королевства Швеция) от 27 февраля 1974 г. // Конституции государств Европы. М., Норма, 2001 // http://www.sweden4rus.nu/rus/info/juridisk/konstitucija_shvecii.asp#sub_para_N_1002.

[18] Шеппель К. Тень Советского Союза в американском конституционном законодательстве. Размышления о
войне с терроризмом. Неприкосновенный запас. 2002. №3 // http://magazines.russ.ru/nz/2002/3/shep.html.

[19] Цит. по: Мартышин Л.С. История политических и правовых учений. XX в. Политическая мысль Индии. М., 1995. С. 302.