Серов – историк человеческих судеб, его кисть передавала чистые, ничем не искаженные чувства и эмоции, вытягивала на полотно истинную натуру человека. Он месяцами писал портрет, добиваясь идеальной позы, переписывая и переделывая детали, свет, композицию, в итоге превращая мазки в шедевр.

Творческий путь Серова – загадка. Как реалист он писал работы, полные темных тонов, лишь некоторые из них исполнены в светлой гамме, как импрессионист художник оставался верным тёмной палитре. Тем не менее, если мы проследим путь от картины к картине, то почувствуем, что и в мазке, и в выборе композиции, в глубине и постановке света происходят изменения.

Картины В.А.Серова

Существует некая закономерность в работах Серова. Фигуры на портретах поглощены тёмными тонами, но лица всегда освещены, как будто их выхватил луч прожектора и явил из мрака, они по-особому выразительны, словно оставляют всё ненужное за пределами багета.

Особенно важно для понимания творчества художника сравнение двух потрясающих, выразительных, неоднозначных и загадочных портретов, схожих, но в то же время различных: портрета княгини З.Н. Юсуповой, который был написан в промежутке с 1900 года по 1902, с портретом Е.И. Лосевой, завершённым годом позднее, в 1903.

Обе работы выполнены в ахроматической гамме, на одном преобладают белые тона на другом полотне – серо-коричневые и чёрные оттенки. Стиль связывает портреты, но манера письма, мазки, детали, композиция, пространственность, созданная цветовой перспективой, отличают их.

Стремление постигнуть, увидеть отличия и сходства, служит главным двигателем творческого процесса, способного подтолкнуть к осмыслению портретов.

Для Серова характерна требовательность, внимание к деталям, глубокая продуманность композиционного решения. В написании картины важны многие аспекты: освещение, колористическое построение, поза, детали интерьера, семиотическая направленность.

Это своего рода подсказки художника будущим поколениям. К примеру, анализ колористического построения картин приводит к выводу, что цвет, являясь главным средством изображения в живописи, играет важную роль в композиционном построении. Посредством цвета Серов заставлял зрителя воспринимать изображение в определенной последовательности, идя от основного к второстепенному.

Портрет Евдокии Ивановны Лосевой написан Серовым ненасыщенными, слегка замутненными красками. При восприятии же картины в целом, краски кажутся чистыми. Яркостные отношения способствуют выделению главных элементов. Цвет лица и рук взят отдельно, что добавляет контрастности и способствует закреплению внимания на живом и загадочном образе девушки. Глубокий, проницательный взгляд устремлён на зрителя. Выразительные, большие чёрные глаза, лёгкая улыбка, вьющиеся тёмно-каштановые волосы и румяные щеки олицетворяют ум и красоту, женскую силу и достоинство. Скромное чёрное платье только подтверждает догадки о природной скромности, но вместе с тем яркой натуре Евдокии Ивановны. Евдокия Ивановна Лосева была уникальной личностью, она являлась одной из основательниц музея истории и этнографии игрушек. Также она собрала удивительную коллекцию живописи, которая позже была передана в Русский Государственный музей.

Портрет Е.И.Лосевой. 1903. Холст, масло.

Москва Государственная Третьяковская галерея. Положение рук гармонично, слегка расслабленные кисти небрежно лежат на приподнятых коленях.

Палитра портрета Е.И.Лосевой состоит из следующих цветов: чёрный, матовый белый или античный белый, серебристый, бежевый, голубовато-серый, тёмно-каштановый, умбра жжёная, умбра, красно-коричневый, терракотовый, медный.

Использование тусклых тонов позволяет сфокусироваться на главном. Если окинуть картину беглым взором, создается впечатление, что героиня поглощена тёмным цветом. Возможно, в этом кроется разгадка того, почему использование тёмных оттенков, не утяжеляет картину, а напротив, направляет зрителя.

Портрет княгини З.Н. Юсуповой в своём дворце на Мойке. 1900 – 1902. Холст, масло. 181,5 × 133, Русский Государственный музей.

Портрет княгини З.Н. Юсуповой в своём дворце на Мойке – шедевр русской живописи.

Два долгих года Серов трудился над созданием этого полотна. Княгиня Юсупова заказала художнику целую серию портретов своей семьи (Портрет графа Н. Ф. Сумарокова- Эльстон. 1903[1]; Портрет графа Ф. Ф. Сумарокова- Эльстон, впоследствии князя Юсупова, с собакой. 1903[2]; портрет князя Ф.Ф. Юсупова, графа Сумарокова-Эльстона, 1903[3]; Портрет князя Ф.Ф. Юсупова, 1909[4]). Также Серов написал ещё один портрет княгини З.Н. Юсуповой (1900-1902).

Портрет Зинаиды Николаевны преисполнен света и чистоты, величественные черты лица, изящность и легкость позы придают полотну удивительную атмосферу старорусского дворянства. Красота княгини выступает здесь как символ эпохи. Пластичная, изысканная и утонченная, она всегда была неотразима и величественна.

Шея княгини украшена чёрным бархатным эсклаважем, что было очень модно в начале 1900-х годов. Обычно на эсклаваж крепился драгоценный камень: жемчуг, рубин или бриллиант, на шее же Зинаиды Николаевны повязана только бархатная лента без драгоценностей. Это кажется странным, но подчёркивает тот факт, что при баснословном богатстве семьи Юсуповых, Зинаида Николаевна явно избегала броских дорогих украшений. Уши украшены небольшими серьгами, которые идеально сочетаются с нарядом. Элегантная причёска и небольшая седина дополняют изящный образ.

Белое платье с чёрным корсетом украшено узорной вышивкой. Для пошива подобных нарядов использовались легкие, полупрозрачные материи (шифон, шелковая ткань, шармёз): они легко ложились мягкими складками, подчеркивая плавную текучесть силуэта. Эти наряды были типичными для эпохи модерна[5].

В портрете преобладают серебристо-бежевые и голубовато-серые оттенки, также дополнительными оттенками являются тёмно-каштановый, терракотовый, лиловый, синий, умбра, умбра жженая, красновато-коричневый и матовый белый, серебристый, темно-серый.

«Воспринимая краски картины, мы познаем не только светлоту пятна, цветовой тон, насыщенность — собственные качества цвета, — мы познаём пространственный план пятна, его тяжесть или лёгкость, различаем свет и тень. Цвет принимает участие в определении формы»[6].

«Белый цвет, не видящий ни падающего света, ни какого-либо сорта света отраженного, является тем, который прежде других целиком теряет в тени свой собственный природный цвет»[7].

Лицо княгини освещено дневным светом, в то время как в портрете Е.И. Лосевой преобладают приглушённые, тусклые тона, закрытого, искусственно освещённого помещения.

Цвет остаётся неизменным, лишь под воздействием света он преображается.

Лицо Зинаиды Николаевны отражает дневной свет и благодаря серебристо-голубой палитре оно кажется мраморным, несмотря на румянец, а чёрная лента на шее, цвет волос и бровей княгини как бы обрамляют его, делая лицо выразительнее, тоньше, изысканнее.

Лицо же Евдокии Ивановны поглощают приглушённые тона, чёрное платье с воротником скрывает шею, густые темные волосы придают лицу загадочную неповторимость, делая его выгодно освещённым, что придаёт образу завершенность.

Два портрета, два шедевра русской портретной живописи, написанные Валентином Серовым: они такие разные, но тем не менее, при более детальном рассмотрении, в них можно, вопреки ожиданиям, найти столько всего похожего.

Автор: Раиса Ходус

Фото: картины В.А.Серова

[1] Валентин Александрович Серов: Портрет гр. Н. Ф. Сумарокова- Эльстон. 1903 // http://gallerix.ru/album/Serov/pic/glrx-378695678.

[2] Валентин Александрович Серов: Портрет графа Ф. Ф. Сумарокова- Эльстон, впоследствии князя Юсупова, с собакой. 1903 // http://gallerix.ru/album/Serov/pic/glrx-512207031.

[3] Валентин Александрович Серов: Портрет князя Ф. Ф. Юсупова, графа Сумарокова- Эльстон. 1903 // http://gallerix.ru/album/Serov/pic/glrx-115737915.

[4] Воспоминания о встречах с В.А. Серовым. Переписка И.С. Зильберштейна с И.А. и Ф.Ф. Юсуповыми и Г.Л. Гиршман // http://www.tg-m.ru/articles/prilozhenie-k-3-2015-48/vospominaniya-o-vstrechakh-s-serovym.

[5] Энциклопедия моды // https://wiki.wildberries.ru/styles.

[6] Волков Н.Н. Цвет в живописи. Издательство «Искусство» Москва, 1965 год, с.7.

[7] Леонардо да Винчи, Избранные произведения, т. II, стр. 148.