На протяжении всей человеческой истории гложет людские умы вопрос бытия и смысла всего. Стремление к лучшему обществу, более справедливой и процветающей жизни, казалось бы, сегодня является основополагающим в современном мире. И тем не менее наше отношение к демократии постоянно меняется, а само это слово, состоящее всего лишь из 10 букв, вызывает слишком большое количество споров. Где-то за приверженность этой ценности вас ожидает жестокая кара, а где-то вас окрестят благочестивым именем, поставив в пример потомкам, а убеждения ваши в саму необходимость человеческого воспитания и последующей общественной жизни.
Безусловно, да, человек есть существо социальное. Почему же так непрестанно горит пламенный свет демократии, по признанию ставший практически универсальным с момента завершения Второй великой войны? Пугает, что произнося одно и то же слово «демократия», в смысле и на делах главы государств, лидеры национальной общественной мысли, представители интеллигенции, среднего класса, да даже самых обездоленных народных масс, представляют себе совершенно разные понятия. Но ведь практически каждому звук слова «демократия» лелеет слух. Почему же так обстоят дела?
Самое надёжное, на что стоит полагаться, это происхождение и значение термина. Открывая словарь получаем известное нам еще с уроков обществознания определение демократии как «власти народа». Но сколько же раз проповедовали эту самую «власть народа», которая никогда так и не оказалась таковой на деле. Или же действительно «власть народа», но народа, загнанного в жестокие рамки и догматы? Кажется, что не такая «власть народа» снится дворовому псу, когда даже он, засыпая в своей холодной покосившейся конуре, уткнув чёрный нос в жёсткую шерсть своей лапы, мечтает о «демократии».
Давайте отойдём от абстрактных размышлений, чтобы обратить внимание на значение «демократии» в современном мире. Здесь примечательно отметить, что ещё на рубеже столетий, имея в виду двадцатое и двадцать первое, казалось, что весь мир охвачен единым восхищением тем классическим спектром ценностей, которые подразумеваются под «демократией»: избирательность власти, свобода слова и печати, защита и неприкосновенность основных человеческих прав и свобод, определённых «Великой хартией народов» в 1948 году в Париже, носящей имя «Всеобщая декларация прав человека», которая, кстати, 10 декабря отметила своё 70-летие. Но взгляните на мир сегодняшний. Как часто появляются в прессе публикации о «вызовах демократии» и «либерализма». А страх возрождающегося противостояния «Восток-Запад»?
В дни Рождества на ум приходит аналогия разделения католической и православной церквей, верующих в одного и того же Иисуса Христа, олицетворяющего собой всё самое прекрасное, что только может быть в мире и в человеке. Каким же образом выходит так, что эти церкви переживали годы непримиримой вражды и молчаливого противостояния? Просто появляется намёк на различие в видении понятия «власть народа» вновь между двумя цивилизационными спектрами. Ведь окутавший умы миллионов большевизм явил собой не меньшую веру в ту долгожданную «власть народа». И вот, где-то во время Холодной войны, спросите вы коммуниста, верит ли он во «власть народа», и скажет он ам, что верит, а потом спросите американца, который так же ответит вам, ещё и положа руку на сердце.
Поэтому бесполезно рассуждать о демократии, ведь эти размышления вновь приводят нас к неясному разделению. Покуда живут люди, они будут спорить и противостоять друг другу даже в вещах, казалось бы, таких простых, как определение «власть народа». Чем объяснить это? Различием воспитания, языка и культур? Жаждой власти на местах? Обратите внимание на историю разделения христианства, теряется вера в единство понимания демократии. И оно меняется постоянно, отражая тот курс, который проводит правительство с целью удержания власти. Вот таким простым, но позорным с точки зрения морали законам, и подчинена манипуляция вечной мечты о «власти народа», лелеемой самым могущественным властителем мира ровно столько же, сколько лелеема она дворовым псом, дрожащем от зимних холодов в своей конуре.
Автор: Илья Курсенко
